Колесо Фортуны - [18]

— Ага. Не спускай с них глаз. Возможно, они скоро отчалят. Засеки, куда они двинутся. Если они соберутся покинуть здание, придумай что-нибудь, чтобы задержать их. Думаю, Мюррею будет интересно с ними потолковать.

Его лицо освещается просветленной улыбкой.

Кружа по комнате, я замечаю мужчину с дамой, играющих по той же системе, что и Робин с Паутинкой. Кавалер рыжеволосый, в слаксах и длинной рубашке. У женщины роскошные золотые волосы того самого цвета, который, если наивно верить рекламе «L’Oreal», должен получаться при смешивании жидкости из бутылочки и крема из тюбика. На ней шелковое платье цвета морской волны, которое, вероятно, стоит больше, чем я зарабатываю за месяц.

Что-то в их внешности неуловимо напоминает мне Робина и Паутинку. Может быть, это семейная банда?

Через несколько минут после того, как я начинаю наблюдать за ними, мужчина начинает упаковывать выигрыш. Я испытываю определенное удовлетворение, убедившись в том, что они связаны неким таинственным сроком, на который ссылались и те двое в варьете.

Женщина продолжает невозмутимо кидать монетки в щель даже после того, как ее напарник припрятал весь их выигрыш.

— Титания, — говорит он, когда становится очевидно, что она его игнорирует. — Мы должны прерваться.

— Я знаю, Мотылек, — холодно отвечает она. — Но сначала я доиграю этими последними.

— Они могут исчезнуть, — возражает он. — Час близится, и Оберон нас ждет.

— Пусть ждет, — огрызается она.

Я так возбуждена фактом обнаружения членов той же шайки, что чуть не пропускаю настоящее чудо.

Титания как раз собирается опустить в прорезь очередной четвертак, когда монета в ее руках, слабо вспыхнув, превращается в маленький пожухлый лист. Она щелкает длинными пальцами, растирая его в пыль, но я все же успеваю убедиться в том, что у меня не галлюцинация.

С неприятным холодком внутри я быстро звоню Стэну и тенью следую за парочкой, выходящей из зала. Они быстро проходят через вестибюль, пока не оказываются у конференц-зала, который, я это точно знаю, заперт. Однако это им вовсе не мешает, поскольку дверь легко распахивается и они исчезают за ней.

Когда дверь за ними закрывается, Генри и Лорен выходят из ниши, в которой прятались все это время.

— Робин и Паутинка уже вошли, — докладывает Генри.

— И моя парочка, — говорит Лорен. — Два молодых человека со странными именами — Душистый Горошек и Оберон.

Генри смотрит на него со странным выражением, но у меня нет времени на расспросы.

— Нахальная публика, а? — говорю я с деланной храбростью. — Генри, пойдем за ними. Лорен, я позвонила Стэну. Дождись его здесь и подготовь, прежде чем входить.

— Хорошо.

Я смотрю на Генри.

— Ну, идем?

— После вас, Бесстрашный Командир, — говорит он, собираясь услужливо распахнуть дверь.

— Спасибочки.

Войдя в дверь, я попадаю на зеленую поляну — во всяком случае, таково мое впечатление. Я быстро осознаю, что конференц-зал чуть не до потолка завален густыми зелеными ветвями. Овальный стол для заседаний настолько засыпан листьями, монетами и баксами, что я с трудом могу разглядеть его огненно-оранжевую поверхность.

Во главе стола сидит здоровенный бородатый человек в твидовом пиджаке и пурпурной рубашке, которая, вероятно, понравилась бы Стэну, и помахивает руками над грудой листьев. Паутинка, Мотылек и тот, кого, очевидно, называют Душистым Горошком, срывают с веток листья. В другом конце комнаты сидит женщина, пересчитывая четвертаки и ссыпая их в холщовые мешочки.

Пока я, раскрыв рот, смотрю на все это, за спиной бородатого возникает Робин с пучком веток в одной руке и дымящимся подносом в другой.

Готовая к встрече с гангстерами, фальшивомонетчиками, даже с наркодельцами, я так остолбенела, что внезапно ворвавшийся Генри буквально врезается в меня.

— Что здесь происходит? — обращаюсь я к присутствующим, обретая если не веру в собственную вменяемость, то, во всяком случае, некоторую долю самообладания. — Вы и есть те самые люди, которые грабят наше казино?

Бородатый человек внимательно смотрит на нас гранитно-серыми глазами, при этом губы его изгибаются в печальной улыбке.

— Мы разоблачены, — говорит он глубоким мелодичным голосом. — Игра окончена. Наши ставки биты.

— Разве? — Титания продолжает как ни в чем не бывало пересыпать четвертаки в мешочек. — С ними нетрудно договориться.

Я извлекаю пистолет из глубоких складок своей юбки. Генри достает свой из мешковатых карманов китайских штанов.

— Не рассчитывайте на это, леди, — говорю я. — Этими штуковинами мы задержим вас здесь до прихода наших людей.

К моему удивлению, женщина вздрагивает с таким ужасом, словно я уже кого-то застрелила.

— Гром и молния, Титания, — говорит бородатый. — Я же говорил тебе, что этот гамбит можно разыгрывать лишь до тех пор, пока нас не обнаружат. Эти современные смертные представляют гораздо большую угрозу для нас, чем те, из стародавних времен.

— Вот именно, — говорю я, держа пистолет наготове. — Обыщи их, Генри.

— Хорошо, — отзывается он, шагая вперед. С его лица все еще не сходит озадаченное выражение.

Не обращая на него внимания, я сосредоточиваюсь на бородатом.

— Вы Оберон? — спрашиваю я, припоминая услышанное имя.