Колесница Джагарнаута - [51]
Но Ораз Мамед на то и был просоленный волнами, продубленный каспийскими штормами моряк, чтобы не растеряться от вести.
Анор Гуль шептала, да себе рот кулаком затыкала, чтобы не сорваться, не разораться на весь Гассанкули, не поднять шум на весь мир, не навлечь беду на голову своевольной племянницы. А беда набегала черная со всех сторон: и с севера, и с юга штормовой тучей с громом, с молнией.
"Молчи, ни слова! - проворчал Ораз Мамед. - Хоть одна душа узнает, нашу красавицу разорвут, острыми раковинами мясо с костей сорвут. В песок закопают еще живой..."
Легкомысленный тон Мартироса очень неприятен был Мансурову. С удовольствием он прервал бы словоохотливого кока, но надо было узнать все.
А Мартироса и упрашивать было нечего. Словоохотливо он продолжал:
- Тетушка Анор Гуль и сама понимала: достаточно единого вскрика, одного неосторожного вопля - и со всех сторон, из всех свайных, с широко открытыми окнами изб горохом посыпятся и тетушки, и кумушки, и бабушки. И сразу заголосят, запричитают, завоют, превратятся из милых, добродушных тетушек, кумушек, бабушек в железокогтистых подводных ведьм, в яростных палачих. Да им и рассказывать, объяснять нечего. Они уж, наверно, приметили, что у вдовушки полнеет стан и что походка у нее стала вальяжная и бережная. И что на лице пятна, правда, малозаметные, не портящие красоту щечек, проявились. "Беременная! - завопят. - Шлюха!" А прелюбодеяние наказывается смертью. Боже, кумушки дикой ордой накинутся, когтями порвут тело, вырвут плод из чрева... "Молчи!" И несчастная Анор Гуль зарылась головой в подушки и кошмы...
Снова Мартирос зачем-то вышел. Вернувшись, он рассказал, что Ораз Мамед позвал к себе племянницу. Она вошла в комнату все такая же гордая, красивая, высокая, звенящая от украшений. "Садись!" Она села на кошму в почтительном отдалении, но не опустила глаз. И в них Ораз Мамед с болью в сердце увидел ожесточение, твердость, даже ярость. Ярость, что хотят отнять у нее прекрасное, безумно дорогое. И под этим взглядом суровый Ораз Мамед невольно опустил глаза. Он сказал: "Кто он?" Удивительно: тетке родной не пожелала ничего сказать. Дяде сказала. Чуть слышно шевельнулись полные яркие губы. И все же Ораз Мамед расслышал. Снова кровь ударила ему в голову, и все потемнело в его глазах. Такого он не ждал, не мог ждать. Он пришел в себя, когда племянница нежно отпаивала его холодной водой и мочила ему лоб холодным мокрым поясным платком. Она шептала: "Не надо! Прости меня! Убей меня, но прости!" Ораз Мамед сел, набрал в грудь побольше воздуху и приказал: "Всем молчать. Ты, дочка, поменьше выходи в город. Мать, никому ни слова". Он еще подумал и сказал: "За него я выдать тебя не могу. Шариат! Адат жесток!" Он еще подумал: "Пока никто не знает молчите. Я знаю, что делать. Я поеду в Гюмиштепе". Ночью он пошел к морю и сел в лодку один. Его провожала племянница. На прощание она сказала: "Поймите меня, дядя! Он кяфир, но он отец моего ребенка. И никто, и ничто не изменит судьбы". Ораз Мамед ничего не сказал в ответ. Он погладил нежно щеку молодой женщины, и скоро лодка слилась с темнотой. Он вернулся спустя два дня торжествующий и веселый. Он положил на кошму перед женой и племянницей лист толстого глянцевитого пергаментного картона, исписанного арабскими письменами и усеянного фиолетовыми оттисками круглых и овальных печатей. "Вот!" - сказал Ораз Мамед, и по прыгающим губам и блестящим глазам видно было, что он едва удерживается, чтобы не рассмеяться от души. Он с такой нежностью глядел на племянницу, что Анор Гуль крайне недовольно заявила: "Взял бы палку и выколотил бы из ее боков малость пыли и спеси!" Но Ораз Мамед с торжеством сказал: "Живи! Рожай мне внука, дочка!"
Старики еще посидели, глядя на пергамент, серевший пятном на густо-красном ковре. Анор Гуль раза два открывала рот, не то для того, чтобы завопить, не то для того, чтобы спросить. Но движением руки, загорелой, морщинистой, Ораз Мамед властно останавливал ее. "Рано! проговорил он. - Сегодня режу барана, нет, двух. Эй, Камбар, - позвал он сына, - сходи в отару, отбери двух пожирнее. А ты, Салим, отправляйся в бухту, привези полную лодку рыбы. Жена, чисть котлы. Зову в гости всех яшулли!"
Искуснейший повар и любитель сам покушать, Мартарос, описывая пир, который устроил по поводу привезенного из Гюмиштепе пергамента с многочисленными печатями и подписями почтеннейший Ораз Мамед, так смаковал тонкости восточных кулинарных рецептов, что сам неоднократно сглатывал слюну. Комбриг, хоть и поел уже кавардака основательно, вдруг тоже почувствовал голод, - такие роскошные кушанья подавались во время пира!
Алексей Иванович нетерпеливо ждал объяснения, что это за спасительную бумагу привез Ораз Мамед из Гюмиштепе, и потому не перебивал рассказчика. Однако, когда дело дошло до разгадки таинственного пергамента, он долго ничего не мог понять в путаных, беспорядочных объяснениях Мартироса. Вероятно, мешал шторм, который ревел, рычал, бился о борт теплохода с явным намерением то ли перевернуть его, то ли проломить ему бок. А на кока вдруг напало смущение. Он стыдливо закрывал глаза, хихикал, кашлял, сморкался и все никак не мог добраться до сути дела.
Новое, последнее произведение М. Шевердина, которое подготовлено к изданию после его смерти, завершает сюжетные линии романов «Джейхун» «Дервиш света» и «Взвихрен красный песок». Его герои участвую! в революционных событиях в Средней Азии, названных В И Лениным «триумфальным шествием Советской власти». Показаны разгром остатков басмаческих банд, Матчинское бекство, подъем к сознательному историческому творчеству горских племен Таджикистана, пославших своих делегатов на первый курултаи в Душанбе.
Роман М.Шевердина "Перешагни бездну" разоблачает происки империалистических кругов Европы и Азии, белоэмигрантов, среди которых был эмир бухарский Сеид Алимхан, и иностранных разведок с участием английского разведчика Лоуренса Аравийского по подготовке интервенции против республик Средней Азии в конце 20-х - начале 30-х годов прошлого века.…
Роман народного писателя Узбекской ССР М. Шевердина «Дервиш света» является продолжением романа «Джейхун» и также во многой автобиографичен. В романе отражены исторические события, произошедшие в Самарканде, Ташкенте, Каратаге, Бухаре в начале XX века, способствовавшие нарастанию протеста народных масс против феодальной деспотии и колонизаторской политики царизма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Знаменитый приключенческий роман Михаила Ивановича Шевердина (1899-1984) охватывает первую половину 1920-х годов. Главный герой - бывший пастух, вставший на защиту рабоче-крестьянской власти. В острых приключениях, смертельных схватках с врагами революции закаляется, мужает Санджар и в итоге становиться прекрасным командиром Красной Армии.
Эта книга о борьбе с басмачеством в лихие 20-е годы прошлого столетия, когда ставленник англичан при поддержке местных контрреволюционных сил турецкий генерал Энвербей пытался создать на месте нынешнего Узбекистана и Таджикистана государство Туран, объединив в нем все мусульманское население Средней Азии. Но молодая Бухарская народная республика, скинувшая эмира, поднялась против несостоявшегося диктатора. При поддержке Красной Армии в жесточайших боях басмачи были разбиты и отброшены в Афганистан и Иран.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.