Колдунья - [3]
«Ведьма». Как тень, всегда неподалеку.
Есть и другие названия: «колдунья», «шлюха». «Нечисть». Часто еще «блудница». И такие слова, которые собаке сказать постесняешься, — но они с легкостью прилипали ко мне. Я тащу их на себе. «Мерзкое существо» — так обругали меня однажды, будто я плевок на улице, будто даже не человек. Я плакала после этого. Когда-то в лавке Кора была «подстилкой Сатаны».
Но «ведьма»…
Старейшее из названий. Худшее. Я знаю, какое это вязкое, грязное, тяжелое слово. Знаю, как кривится рот, когда его выплевывает. Мне кажется, люди ненавидят это слово больше других, даже больше, чем «хайлендер» или «папист». Некоторые не произносят «Вильгельм», будто это имя источает яд, и я знаю, многие не хотят, чтобы он оставался королем. Но сейчас он король. А я всегда была «ведьмой».
Мое рождение в декабре было трудным. Мать потеряла слишком много крови, она все время изрыгала проклятия, от сильной боли она кричала так долго, что сорвала голос. Будто было два голоса — ее и дьявола, именно так говорили люди, которые слышали ее рев из церкви. Я вывалилась под этот крик. Я выскользнула на голубоглазую землю, искрящуюся под звездным небом, а мать плакала от счастья, но понимала что жизнь моя должна пройти так же — в холоде, лишениях, под открытым небом.
«Ведьма», — сказала она, плача.
Она была первой, кто назвал меня так.
Позже, на рассвете, она дала мне имя.
Сейчас я произнесу его. «Ведьма…» И облачка дыхания делают слово белым, закручивают его в колечки.
Я пыталась говорить: «Мне не больно» — и улыбаться. И я размышляю о том, что «ведьма» в какой-то степени была даром — взгляните на мою жизнь… Взгляните на ту красоту, что «ведьма» мне подарила. Какие рассветы, когда горизонт окрашивается розовым, а водопады, а длинные серые пляжи у грохочущего моря… Но поглядите на людей, которых я встретила, — что это за люди! Я узнала великие судьбы. Я познакомилась с мудрыми, щедрыми, благородными душами, а ведь ничего этого не было бы, не будь «ведьмы». А что за любовь она показала мне!.. Не будь «ведьмы», я никогда бы не встретила мужчину, который заставил меня думать каждый миг: «Он, он, он». Он тот, кто заправил прядь волос мне за ухо. Он тот, кто сказал «ты»…
Аласдер.
Все это благодаря «ведьме». Так что, возможно, в конечном итоге она была ценой.
Я жду смерти. Я думаю о нем и удивляюсь, как много дней потратила на эту мысль. Я поворачиваю ладони и вглядываюсь в них. Я чувствую кости под кожей — кости голеней, узких бедер — и размышляю, что будет с ними, когда меня не станет.
Я размышляю о многом.
Например, кто будет помнить меня? Кто знает мое настоящее имя — мое полное имя? «Ведьма» — вот что будут кричать, даже когда я буду умирать. «Ведьма», пока темное небо не наполнится огненным светом.
Мне представляется, что я прожила несколько жизней. Мне кажется, что у большинства людей жизнь одна и они не знают другой, и это хорошо; возможно, так лучше — но это не то, что было предначертано мне. Я будто лист, гонимый ветром.
Четыре жизни, словно четыре времени года.
Какая из них самая интересная? Я бы прожила их вновь, в каждой было что-то хорошее. Я хотела бы вернуться в домик у ручья, где кошки дремлют на карнизе. Или побродить в густом ильмовом лесу — он был пестрый, полный разных корешков. Кора называла его другом знахарки, потому что нашла в нем большинство своих снадобий. Именно там я впервые вывихнула плечо, а еще там водились великолепные фазаны, которых мы иногда ловили и ели.
Или я хотела бы вернуться в свою вторую жизнь. Моя вторая жизнь — как полет. В ней были дикие земли, и ветер, и грязь, летящая в лицо из-под копыт. Я любила ту серую кобылу. Я запускала пальцы в ее гриву, когда она мчалась галопом милю за милей, храпя и взметая комья земли. Я цеплялась за нее, думая: «Вперед! Вперед!»
Но мою третью жизнь я хотела бы повторить больше всего. Жизнь в долине. Я прожила ее слишком быстро — то была очень короткая жизнь. Это самое лучшее, что случилось со мной, — ведь именно тогда я смотрела на свое отражение и думала: «Наконец-то ты там, где должна быть». А разве я где-то еще встречала людей, которые не возражали против моего присутствия? Они сунули мне в руку чашку и сказали: «Пей». Они оставляли кур у моей хижины — это у них было выражением благодарности, — и при встрече со мной они приветственно поднимали руку, а ведь я мечтала об этом всю свою одинокую жизнь. Все, чего я так сильно хотела, — это любовь и дружба. Хотела жить среди людей и думать: «Это мое племя. Мой народ». Такой была моя третья жизнь.
А четвертая вот эта — здесь.
Да, я все-таки рождена для безлюдных мест. Но это потому, что меня сделали такой те, кто следил за мной и не доверял сероглазой девчонке и ее травам. Они предназначили меня для безлюдных мест, шипя: «Ведьма». Они выгоняли меня вверх, вверх, к напоенным воздухом вершинам.
Но на самом деле единственное мое желание — провести больше времени с людьми, с теми горцами, которые никогда не обращали внимания на испачканные руки, спутанные волосы и английский говорок, и которые, как и я, замедляли шаг, чтобы посмотреть на гусей, летящих на юг.
Однажды в далёком Средневековье король Норвегии решил подарить королю Англии белую медведицу. Ей предстояло отправиться в долгий путь по морю, но, запертая в клетке, она не подпускала к себе никого из матросов, не хотела есть и пить, рычала и скалилась, стоило кому-то приблизиться. И только мальчик Артур сумел успокоить её своими песнями. Вместе с медведицей он отправился в Лондон и со временем понял, как тоскливо ей, рождённой плавать в бурных водах, в тесной клетке на ладье. Желание оказаться на воле так ему знакомо… Смогут ли они когда-нибудь снова стать свободными?
Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…
У смертного одра деда шотландка Сабрина Веррик поклялась исполнить его последнюю волю — позаботиться о младшем брате. Однако как сделать это, если родной дом разграблен английскими завоевателями, нет ни гроша в кармане и все, чем она жила раньше, погибло в пожаре войны? Отважная девушка решается на безумный шаг — сделаться разбойницей и грабить богатых англичан, не испытывая и тени жалости. Но однажды жертвой прелестной грабительницы оказывается совершенно неотразимый Люсьен, герцог Камарей…
Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.
Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Быть музой поэта или писателя… Что это — удачная возможность увековечить свое имя, счастье любить талантливого человека и быть всегда рядом с ним, или… тяжелая доля женщины, вынужденной видеть, из какого сора растут цветы великих произведений?.. О судьбах Екатерины Сушковой — музы Лермонтова, Полины Виардо — возлюбленной Тургенева, и Любови Андреевой-Дельмас, что была Прекрасной Дамой для Блока, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Элисон Уэйр, историк и автор бестселлеров «Екатерина Арагонская. Истинная королева» и «Анна Болейн. Страсть короля», создает очень подробный и убедительный портрет Джейн Сеймур, третьей королевы Генриха VIII. Джейн, в детстве мечтавшая стать монахиней, оказывается при дворе Генриха VIII сначала в качестве фрейлины у Екатерины Арагонской, а потом у Анны Болейн. Стремясь завоевать любовь короля и заслужить благосклонность своей семьи, Джейн втягивается в опасную политическую игру, но быстро понимает, что придворные интриги могут не только высоко вознести, но и уничтожить.
Англия, 1536 год. В английской истории не было королевского двора более пышного и блестящего. Но под сверкающей позолотой живет измена… Элизабет Тюдор, дочь Генриха VIII, самого могущественного из королей, которых когда-либо знала Англия. Ей предназначено взойти на престол, ибо она — наследница короля. Но все изменится в одночасье, когда Анна Болейн, ее мать, будет казнена за предательство. Друзья сделаются врагами, и единственное, на что ей остается надеяться в борьбе за будущий трон, — это на собственные силы…
Юная Анна Болейн, получившая блестящее воспитание во Франции, была представлена английскому королю Генриху VIII и сразила его наповал. Смелая, умная, разносторонне одаренная, она убеждена, что женщины рождаются не только для того, чтобы подчиняться мужчинам. Презирая любовные интриги, Анна отказывает королю, разжигая его страсть. Но разве она не достойна короны более, чем кто-либо другой, ведь в ее жилах течет кровь Плантагенетов? Она не любит жестокого Генриха, но королевская власть для нее важнее любви.
Каталина, дочь великих испанских монархов Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, выросла в твердом убеждении, что обязательно будет королевой Англии, но путь к британской короне оказался труден. И все же она стала Екатериной Арагонской, первой и преданной супругой Генриха VIII. Но каково это – быть женой вздорного и самонадеянного Генриха?«Екатерина Арагонская» – это первый роман популярного автора и известного историка Элисон Уэйр, решившей создать драматическую серию, в которой каждая книга будет посвящена одной из жен короля Генриха VIII.Впервые на русском языке!