Колдуны и министры - [35]
Большинство товарищей Киссура в детстве кормилось с земли, им даже как будто нравилось в ней пачкаться. Киссур землю и мотыгу сразу возненавидел, и притом был к ней мало привычен. В первый день он не выполнил половины урока. То же повторилось и на следующий.
На третий день надсмотрщик-заключенный, из бывших чиновников и человек уважаемый, велел возместить недостающий урок палками. На четвертый день Киссур остался в бараке, сказав, что палки вещь позорная, а копаться в земле еще позорней. Тогда его спуcтили в каменный мешок и крикнули, что воды в мешке довольно, аж по пояс, а больше бездельникам ничего и не полагается.
После этого Киссур вышел работать на поле со всеми, и надзиратель решил, что он смирился.
Недели через три Киссура, вместе с другими, выкликнули на работу в хозяйский сад, связали цепочкой и повели через стены и ворота почти к самой вершине горы. Нужно было срубить старые дубы и еще кое-что: госпожа Архиза хотела в этом месте прямую аллею и павильончик рядом. Киссур махал топором до полудня, а потом сел передохнуть и глянул вниз.
Великий Вей! Какое диво!
А сад был и вправду очень хорош и устроен соразмерно, подобно целому миру, но миру, отличному от нашего. Вода в фонтанах стремилась вверх, а не вниз; ручные белки и олени бродили, как в золотом веке; на деревьях зрели расписные яблоки, а многочисленные озера, сверху, были как зеркала: сад умножался в них тысячекратно и становился безграничным. О, сад! Музыка услаждает лишь слух, живопись услаждает лишь зрение. Сад же, подобно самой жизни, действует на все чувства сразу: благоухают цветы, шепчут струи, рука скользит по шелковой траве…
Вдруг Киссур увидел: слева раздвинулись цветущие рододендроны, на полянку выехало несколько всадников, и впереди – женщина: в светлые косы вплетен жемчуг, алое платье заткано серебряными пташками.
– Ты чего расселся? – услышал Киcсур, и тут же надзиратель полоснул его кнутом: хотел показать перед хозяевами усердие. Киссур вскочил, поглядел на топор в своей руке и подумал: «Экий хороший топор!» Поглядел на кнут в руках надзирателя и сказал:
– Экий дурной кнут!
– Ты чё? – сказал надзиратель, отступая и меняясь в лице. Киссур размахнулся и, швырнув топор, попал надзирателю поперек шеи. Надзиратель упал на траву, дрыгнул ножкой и умер. Обух у топора был очень широкий, рана развалилась, топор подумал и выпал из шеи.
Всадники заверещали. Киссура схватили: он не сопротивлялся. Женщина в алом платье подъехала ближе. Киссур опустил глаза: ему было мучительно стыдно за тряпье, в которое он был одет.
– Тебя что, – спросила женщина, – первый раз в жизни ударили?
– Что ж, – возразил Киссур, – он бы меня рано или поздно забил! Я, признаться, не хотел так скоро мстить, но и не мог стерпеть такую несправедливость на ваших глазах.
Кто-то в свите засмеялся, а женщина удивилась, потому что у юноши был отменный столичный выговор. Она махнула рукой, – Киссура увели и заперли в подвале господского дома.
Женщину в алом платье, затканном серебряными пташками, звали Архиза. Она была женой начальника лагеря. Было ей лет сорок, но она была все еще очень красива: с тонким станом, высокой грудью, чудными пепельными волосами, с бровями, похожими на летящий росчерк пера; руки ее были, правда, несколько грубоваты.
В юности госпожа Архиза спала за занавесями с белыми глициниями, вызывая восхищение посетителей утонченностью и образованностью. Была, однако, женщиной рассудительной и на красоту свою смотрела как на капитал, который надо вложить в дело; денег не швыряла. Капитал уже несколько поблек, когда один из посетителей, господин Айцар, выдал ее замуж за довольно ничтожного человека, господина Ханду. Архиза похлопотала и выискала мужу его нынешнюю должность. Кроме того, муж с радостным трепетом обнаружил, что богатство его жены гораздо изрядней, чем ему представлялось, и не лежит в сундуках, а вложено весьма прибыльно. Жену свою он любил до безумия.
Архиза была женщина жадная и до имущества и до любовников: она-то и заправляла всем в лагере, а муж только ставил подписи.
На следующее утро господин Ханда за утренним чаем робко спросил у жены совета: что делать со вчерашним убийцей?
– Знаешь, милый мой, – сказала Архиза. – Я посмотрела его дело, – это странное дело. Никаких постраничных обвинений не предъявляли, сослали как слугу господина Ишнайи, за день до опалы принятого на службу. А между тем выговор у него отменный… Знаешь ли ты, что никто ничего не слыхал о сыне Ишнайи и его товарищах? Как бы этого мальчика не хватились в столице через год-другой.
Господин Ханда понурил голову и подумал: «Стало быть, этому вертлявому Мелие – отставка. Однако то, что она говорит о мальчишке, может быть, и правда».
Привели Киссура. Господин Ханда хмуро прошелестел бумагами и сказал:
– Я так и не понял из документов, за что тебя осудили?
– За то, в чем я не виноват, – ответил Киссур.
– Бедный мальчик, – сказала Архиза. – Ну, хорошо, допустим, господин Ишнайя провинился, но при чем тут другие? А за что наказан министр?
– Я не знаю, – ответил Киссур и замолчал.
«Это хорошо, – подумала женщина, – он умеет быть преданным и молчать».
Эйрик ван Эрлик родился в Раю. Он родился на планете, на которой мирно уживались друг с другом две расы, и так как разум другой расы был не похож на разум людей, в нем не было деления на твое и мое и не было деления на общество и государство.Но наследник Империи Людей затеял маленькую победоносную войну, чтобы освободить поселенцев Харита от власти тех, кого официальная пропаганда объявила чудовищами. И вот – через пятнадцать лет после конца войны – изгой получил возможность отомстить наследнику.
У хозяина Ахтарского металлургического комбината Вячеслава Извольского есть в жизни все. Свой завод. Свой губернатор. Свои менты. Свои прокуроры. Своя компания сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоров, и свой ОМОН, который может прилететь в Москву и выяснить отношения с теми, кто перешел дорогу Извольскому.Вот только в один прекрасный момент Вячеслав Извольский обнаруживает, что за ним охотится другой человек, у которого тоже есть свои губернаторы, свои менты, свои киллеры и даже – свой Кремль.
Генеральный директор Ахтарского металлургического комбината Вячеслав Извольский жесток, талантлив и беспринципен. Он стал собственником комбината, выкинув из директорского кресла обласкавшего его предшественника. Он завел свою компанию сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоры, он купил губернатора области и милицию города, и когда он, пьяный, едет по улицам своего княжества, местные гаишники останавливают все прочее движение. Но шахтерская забастовка и те, кто за ней стоит, поставили его комбинат на грань краха, его город — на порог экологической катастрофы, его рабочих — перед перспективой голода.Где та грань, перед которой остановится Стальной Король в стремлении защищать себя и своих подданных? И имеет ли он право остановиться?
Они выстроили на подмосковных дорогах красные кирпичные дома, архитектурой напоминавшие средневековые замки. Они устроили в бетонных гаражах ямы для раздевания автомобилей и места для пыток и вместо колоколов поставили на верхушки башен гнезда для пулеметов. Ничто не могло сравниться с их смелостью, разве что кроме их жадности и иногда невежества; сначала они извлекали деньги из собственной жестокости, а потом — из анархии, в которой утонула страна. Они имели власть грабить самим и запрещать грабить всем прочим, и вскоре Сазан с полным правом получил свой феодальный лен в отдельном московском районе.
Здесь нет государства – есть личные отношения. Здесь нет бизнеса – есть война. Здесь друзьям полагается все, а врагам – закон. Здесь решения судов обращаются на рынке, как ценные бумаги, а споры олигархов ведут к промышленным катастрофам. Здесь – Россия. Здесь – Промзона.Продолжение романа «Охота на изюбря» – на этот раз о войне между двумя промышленными группами.
Что случится с нефтезаводом, если во время конфликта акционеров туда вместо новых акционеров зайдут террористы?Что случится со страной, где нет правил? Где чиновники продают всех, кто их купил? Где владелец завода убирает партнера с помощью чеченцев, а чеченцев – с помощью ФСБ. Где те, кто должны предотвращать теракты, провоцируют их в надежде на новые звездочки. Со страной, которая стоит на краю катастрофы более страшной, чем самый жестокий теракт.
Вторая честь трилогии о Карле из Инграда. Новое место, новые люди, и Карлу вновь предстоит разобраться, кому можно доверять, а от кого лучше держаться подальше. При этом в подвалах школы в своих чертогах дремлет древнее зло. Внутри стен кипят интриги, а за их пределами мир замер в преддверии войны. Только это ещё не всё… Что-то масштабное надвигается, скаля зубы из теневых измерений, желая вырваться, разрывая всё на своём пути. Теперь от решений Карла зависит судьба мира Исса. Надо лишь понять, а принадлежит ли ему его собственная судьба, или она уже давно предопределена? Карлу нужно успеть во всём разобраться, стать сильнее и не потерять самого себя в этом круговороте событий, ведь первая седина уже появляется на его волосах.
Это удивительная история о том, что случается, когда выпускницы Академии Крестных Фей и Ведьм вместо плановой отработки практики, подтверждающей право на получение диплома, решают поступить по-своему. Крестных заказывали? Нет? Ваши проблемы.
Когда капризы молодого государя ставят страну на край пропасти, когда доносы становятся законами и законы – доносами, когда заморские торговцы уже считают прибыли от раздела империи, а хищных завоевателей убажают в столице, как друзей нового фаворита, – тогда оказывается, что искусно сплетенной интригой можно добиться большего, чем честным законом, и что нет ничего, что было бы не зазорно сделать во имя государства.
Земляне грохнулись на самой окраине огромной бюрократической империи. Их корабль, набитый современным оружием, оказался в самом ее центре.
Если ваша империя из центра мира превратилась в камешек на краю необъятной Галактики; если ваши чиновники уверяют, что во всем виноваты люди со звезд, а ваши сектанты уверяют, что во всем виноваты чиновники; если все вокруг готовы продать родину за банку сметаны – смогут ли отчаянный террорист и хитроумный интриган добиться больше, чем добились благонамеренные реформаторы?
Может ли божественное откровение засветить фотопленку, когда в монастыре повстанцы убивают чиновников, а варвары со звезд ведут научно-исследовательские работы, объект которых – бог?