Колдун - [43]

Мужчина был полностью одет и просто спал, касаясь меня. Я без труда узнала его. Колдун… И что он только делал рядом со мной? Зачем ему все это? Знает ли Сорога, что ее сын пришел ко мне в спальню и возможно, не в первый раз?

Я лежала и думала о том, что делать дальше. Притвориться, что сплю и дождаться его ухода, или немедленно разбудить и потребовать объяснений… Пока я думала, дыхание мужчины сбилось, и я увидела, как он открыл глаза и посмотрел прямо на меня.

Я решила не юлить и спросила напрямую, что он делает в моей постели.

— Только не говори мне, что я не пойму! — сказала я, приподнимаясь и разглядывая лежащего рядом мужчину.

К моему удивлению Бренн не ответил и только еще несколько секунд смотрел в мои глаза, а потом спросил:

— Скажи Влада, — после утреннего сна голос северянина отдавал легкой хрипотцой, — Я нравлюсь тебе, как мужчина? Смогла бы ты полюбить меня?

Мой рот открылся в безмолвном изумлении. Я ожидала чего угодно от Ворона, но только не подобного вопроса.

— Что? — пробормотала я.

— Ответь мне, — темные глаза прошлись по моему лицу, замерли на губах, и я почувствовала, что краснею, а мой камень, висевший на груди, его, Ворона, подарок, стал горячим, впервые за все время моего пребывания в этом поместье. Я бросила на колдуна изучающий взгляд. Он был красив, очень красив и да, он нравился мне внешне, но он не был тем мужчиной, что остался где-то там, далеко. Он не был Кнутом.

— Прости, — я встала с кровати, — Если тебе так важен мой ответ, то я скажу тебе — нет, — я повернулась к мужчине. Он уже сидел на постели, опустив при этом голову, так что я не смогла разглядеть его лица и не знала, порадовал его мой ответ или огорчил. Хотя, я не замечала его интереса ко мне как к женщине. Не чувствовала этого, или просто увлеченная своими занятиями не разглядела зарождающегося интереса в мужском сердце?

— И все же объясни, что ты делаешь в моей кровати? — спросила я твердо, он ответил только, — Спасибо за честность.

Ворон легко соскочил с кровати и широкими шагами направился к двери. Кажется, он снова решил оставить меня без ответа. Я вскипела и бросилась следом за ним, догнала уже на лестнице и рванулась вперед намереваясь преградить ему дорогу и вынудить все же поговорить со мной. Даже не знаю, как, но нога моя подвернулась, и я полетела вперед и упала бы, если б Ворон вовремя не подхватил меня. На короткое мгновение я почувствовала тот же самый укол в сердце, как тогда в хлеву, когда прощаясь Ворон подарил мне свой амулет. И вот теперь снова то же самое.

Я подняла глаза на лицо Бренна. Он был так близко, опасно близко, и я даже чувствовала его теплое дыхание, шевелившее выбившиеся из косы волоски, отчего по телу странным образом пробегала странная приятная дрожь, а потом он поцеловал меня и я, удивленная такой откровенной наглостью со стороны своего учителя, замерла в его руках. Это была мягкая нежность вперемешку со страстью. Мои губы отозвались на ласку, я сама отозвалась на его натиск, сомлела, забыла обо всем. Мне показалось правильным то, что мы сейчас с ним делали, как будто, так и было должно произойти между нами. Словно он принадлежал мне, а я ему! А потом он отпустил меня…

— Я должен был попробовать, — как-то криво усмехнувшись сказал колдун и очарование от поцелую словно испарилось. Я вырвалась из его рук, оттолкнула прочь и зашипела, не узнавая себя саму:

— Не смей больше приближаться к моей спальне! — и резко развернувшись, пошла обратно в свою комнату, сгорая от стыда и разочарования.

Когда мы целовались, я забыла о своей любви. Я забыла даже кто такой Кнут и это меня напугало.

Кнут поддался уговорам друзей и пошёл с ними на охоту. Мужчины в городе говорили, что в лесу появилась волчица. Необыкновенная, умная, она обходила все ловушки и водила охотников за нос, а еще у нее оказался по словам очевидцев, невероятно прекрасный мех, сравнимый только с мехом соболя и многие охотники, в том числе и закадычный друг Желудь, отправились в один прекрасный день на травлю зверя, уговорив Кнута пойти вместе с ними. Все мечтали поймать этого неуловимого зверя.

Раньше молодой мужчина был из первых охотников, но с тех пор, как более месяца назад он вернулся из неизвестности, Кнута словно подменили. Все в его жизни пошло не так. Пропал интерес ко всему. Еда стала невкусной, девушки некрасивыми, песни не такими звонкими, как раньше, а друзья не такими веселыми и верными, кроме одного Желудя, но тут была отдельная история и Кнут считал Желудя своим братом, потому в расчет тот и не шел. Родители смотрели на своего единственного сына и только качали головой, не зная, как ему помочь, а хозяин таверны, по имени Радомир, всегда, когда парень приходил к нему со своими друзьями, следил за Кнутом, но молчал, хотя и видел, что тот мучается от неизвестности, поглотившей его. Но сказать просто не мог. Радомир был связан словом, а данное колдуну слово нарушить нельзя. Кара за это велика…, и он продолжал наблюдать и молчать.

День охоты выдался морозным и солнечным. Небо над лесом запрокинулось яркое, синее и глубокое. Сугробы вокруг стояли достигая порой высотой по пояс среднему мужчине, потому пробираться по лесу иногда было трудно, но ни один из охотников не отступился. А псы, которых взяли на облаву, порой проваливались под снег и их приходилось вытягивать, что только затрудняло передвижение охотников.