Колдовство - [16]

— Это никогда не было предложением, Ким, — объяснил мягко Кавена. — Скорее требование. Остаться здесь с тобой я не могу, поскольку дома меня ждут слишком много других обязанностей. Впрочем, я в любом случае не могу оставить тебя здесь одну, только не после того, что случилось. Единственный выход для тебя — это поехать со мной домой.

Склонив голову набок и сощурив глаза, Кимберли холодно изучала его сквозь ресницы.

— Если уж мне требуется усвоить кое-что насчет того, как делить ванную, то позволь сообщить, что тебе, черт возьми, нужно бы поучиться дипломатии.

— Имеется в виду, что мне следует выучить, как сделать так, чтобы приказы звучали похожими на просьбы? — растягивая слова, произнес Кавена.

Решив не удостаивать его ответом, не выпив прежде утренней чашки кофе, Кимберли захлопнула перед его носом дверь ванной. Полчаса спустя, переодевшись в чистые джинсы и блузку персикового цвета, она благодарно втянула пахнувший ей навстречу аромат.

— Неплохо, Кавена. Совсем неплохо.

Она внимательно осмотрела, как он на плите взбивает яйца. В теплой духовке покоилась горка поджаренных хлебцев.

— Стараюсь изо всех сил, чтобы угодить, — пробормотал он.

Кимберли хмыкнула.

— Что-то мне подсказывает, это все из-за того, что ты сам голоден. Не то, чтобы я жалуюсь. Не могу даже вспомнить, когда в последний раз кто-то мне готовил завтрак. — Она открыла холодильник. — Что пожелаешь к яйцам?

— Все что угодно, кроме острого соуса.

Кимберли неодобрительно посмотрела на него.

— Ты даже не представляешь, что теряешь. Как я люблю что-нибудь поострее со своими яйцами.

Вытащив из холодильника огромную бутыль с перцовым соусом, она понесла ее к стойке.

В душе же на самом деле Кимберли решила, что иметь поблизости Дариуса Кавену даже интересно. Каково это будет — пожить несколько деньков в его доме? Кимберли прошлась по стойке и собрала пару салфеток. А потом взгляд ее упал на вскрытое письмо от адвокатов. Тут же ее хорошее настроение испарилось, стоило ей понять, что, Кавена, должно быть, прочел письмо.

— И что это значит? — подняв вскрытый конверт, спокойно спросила она.

Кавена ни на секунду не отвлекся от своего занятия: он раскладывал яичницу по тарелкам.

— Я как раз хотел тебя спросить о том же самом.

— Ты это вскрыл!

Он кивнул, кладя сковородку в раковину и беря тарелки. Ошалев от изумления, Кимберли уставилась на него. Судя по его виду, он даже ничуть не смутился.

— Ты же преднамеренно вскрыл личную переписку!

— Сгорал от любопытства.

— Любопытства! Мой Бог, Кавена, да какое ты имеешь право совать нос в мою личную корреспонденцию? — взорвалась она от бешенства.

Он все еще казался невозмутимым.

— Как показывает мой опыт, письма от адвокатов зачастую влекут за собой неприятности. Поскольку ты не соизволила поинтересоваться содержимым, я решил, что лучше сам этим займусь.

Кимберли, обессилев, опустилась на стул рядом с ним, чувствуя большее, чем когда либо испытанное ею изумление.

— Не могу поверить, что тебе хватило наглости такое сотворить.

Он бросил на нее взгляд.

— Кто такие Марленды, Ким?

— Так походя открывать чью-либо частную переписку. Немыслимо. На этот счет есть же какие-то законы, — продолжала она, игнорируя его вопрос.

— Ким, кто такие Марленды? Зачем они наняли эту адвокатскую контору, чтобы связаться с тобой? Почему они просят тебя о встрече?

— С людьми, которые у тебя работают, и со своими домочадцами ты тоже так деспотично обращаешься? Если так, то не понимаю, как ты удерживаешь служащих. Своих родных ты, должно быть, доводишь до белого каления.

— Ким, — терпеливо прервал ее Кавена. — Просто ответь на мой вопрос.

— С какой стати?

Он коротко пробормотал что-то под нос, явно такое, что вслух не произносится.

— Потому что, если ты не ответишь на мой вопрос, я сам свяжусь с адвокатской конторой и узнаю, что происходит.

— Сначала вторжение в частную жизнь, а теперь угрозы, — стиснула она зубы.

— Ким, только отнесись ко всему здраво, ладно? Я всего лишь пытаюсь узнать, не угрожает ли тебе реальная опасность. Возможно, это имеет отношение к той личности, болтающейся у окна прошлой ночью. Может, мы глубоко заблуждаемся, полагая, что он связан с похищением.

Кимберли так испугалась его заключений, что не удержалась от ответа.

— Боже милосердный, нет! Уверяю тебя, мистер и миссис Уэсли Марленд никогда не запачкают свои холеные ручки обо что-то столь вульгарное, как похищение.

— Так кто же они такие? — продолжал спокойно стоять на своем Кавена. — Почему они хотят, чтобы ты с ними связалась?

Кимберли решила, что упираться себе дороже. Кроме того, рассудила она, вреда не будет, если она расскажет ему правду.

— Это родители моего отца.

— Твои дедушка с бабушкой?

— Формально. — Она пожала плечами и добавила в яичницу острый соус. — На самом деле я не ощущаю себя их родственницей, разве что в биологическом смысле. Я даже никогда их не видела.

— Судя по содержанию письма, они желают встретиться с тобой.

— Немного поздновато играть роль любящих дедушек и бабушек.

— Что все-таки произошло? — тихо спросил Кавена.

— Вряд ли завтрак — подходящее время для вытаскивания семейных скелетов из шкафа, — легкомысленно парировала Кимберли.