Колдовская метка - [24]
Ширинов шагал через площадь в их сторону, пока оба Зорких не оказались плечо к плечу, нависнув масками над непокорным Стейнером.
– Что рассказать? – заорал иерарх в серебряной маске так громко, что ребенок рядом с кузнецом захныкал.
– Ничего. Нечего мне рассказывать. Мальчик неправильно меня понял.
Ширинов повернулся к Максиму и плавным движением открытой ладони поднял его в воздух. Дети вокруг ахнули от изумления, пока несчастному оставалось только глазеть на землю в тошнотворном страхе.
– Что. Нужно. Нам. Рассказать? – повторил Зоркий.
– У Стейнера нет колдовской метки! Вы ошиблись… Ему не место среди нас. Отпустите его домой.
Максим зажмурился, и никто не заметил слёз в уголках глаз. Мальчик витал в семи футах от земли, дрожа от страха.
– Что? Ты только что обвинил меня в неспособности проводить Испытания? – прошипел Ширинов.
– Он не то имел в виду, – заступился Стейнер. – Парнишка ошибся.
– Ошибся? Зато я ошибок не делаю.
Сжав пальцы, словно когти, Зоркий схватился за нечто невидимое. В следующую секунду Максим взвыл от боли, прижал ладони к лицу и свернулся калачиком.
– Прекратите! – потребовал Стейнер.
Хигир молчал, но отпрянул от товарища, пока тот продолжал мучить ребёнка.
– Я прекращу, когда посчитаю нужным, – гаркнул Зоркий. – Хватка моя под стать хватке Империи, поняли?
– Я велел прекратить! – взревел Стейнер и ни с того ни с сего вытащил кувалду из мешка и занёс её над головой.
Гнев, печаль, разочарование – все чувства вырвались на свободу в порыве атаки. Кувалда устремилась в грудь Зоркого, но тот успел поднять руку, чтобы отразить удар. Стейнер ощутил сопротивление, заметил, как молот замедлил движение. В следующее мгновение орудие обрушилось на Ширинова и отбросило к разбежавшимся по углам послушникам. Трость иерарха свалилась на каменные плиты, следом упал Максим. Ударившись о землю, мальчик хрипло вдохнул и больше не шевелился. На площади воцарилась страшная тишина; взоры все обратились к Стейнеру, Ширинову и телу ребёнка.
Мерцание пламени казалось единственным движением на площади. Стейнеру почудилось, будто дракон больше не извергал огонь сам, а был охвачен им как сдерживающей сетью. Язычки призрачного пламени продолжали свой танец вокруг ног Хигира, пока нахмуренная маска поворачивалась из стороны в сторону.
– Стейнер. Ты что натворил?
С поднятыми булавами солдаты бросились вперёд, вот только молодой кузнец не сдвинулся с места. Всё так же дерзко держал он молот. И волновали его вовсе не имперцы в шлемах с красными звёздами. Ширинов поднялся на ноги, прижав руки к рёбрам. Стекающая с уголка губ серебряной маски кровь подчеркивала неистовую жестокость улыбки.
– Я уничтожу тебя, – грозил Зоркий, вытянув руку. Столь лёгкий жест слишком противоречил ожидаемому результату.
Стейнер опустил глаза и был рад увидеть твёрдую почву под ногами.
– Что за Хель? – изумился Ширинов. Растопырив пальцы, он вытянул обе руки, так и дрожа от напряжения.
Словно ветерок, сила Зоркого коснулась Стейнера. Тот не понимал, каким образом сопротивлялся, но оказался признателен за столь удачный поворот. Иерарх отпрянул, и, не теряя времени, ухватился за трость. Подняв руку, он больше не призывал силы, а просто отдал приказ:
– Взять его!
Солдаты с занесёнными булавами настигали. В ответ Стейнер вскинул кувалду, отдавая себе отчёт, что сможет уложить только одного.
– Отставить! – Раскатом грома приказ взмыл над площадью.
Солдаты отступили на два шага и замерли на месте.
Стейнер обернулся и увидел на лестнице громадного здания Зоркого. Следом спускались и другие, особенное внимание привлекала фигура в волчьей маске. Однако кому принадлежал голос сомнений не вызвало. Многие послушники склонили головы, а Хигир и Ширинов вытянулись как по струнке. В глухой тишине раздался благоговейный шёпот:
Фельгенхауэр.
Коричнево-серая маска Зоркого имела угловатые черты, ни мужские, ни женские. Рот застыл в недовольной гримасе; взгляд был полон вопросов.
– Что за шум?
– Мальчишка ударил меня молотом, – доложил Ширинов.
– Я не с вами беседую, – ответила Фельгенхауэр мягко, несмотря на явный гнев.
Стало очевидно, что за угловатой маской скрывалась женщина, на дюйм-другой выше Стейнера. Она обладала длинными конечностями и стройным телосложением.
– Мальчик, я к тебе обращаюсь.
– Зоркий замучил ребёнка до смерти. – Стейнер указал на Максима, всё ещё распростёртого на булыжниках. – Я лишь пытался его остановить.
Женщина подошла к неподвижному мальчику, сняла толстую кожаную перчатку и нащупала пульс. Её плечи опустились, и Стейнер услышал за маской вздох.
– Он мёртв? – спросил юноша, но Фельгенхауэр промолчала.
Она медленно поднялась, собралась с мыслями и повысила голос:
– Я – Матриарх-Комиссар Фельгенхауэр. На острове вы будете выполнять мои приказы и вести себя под стать имперскому Зоркому. – Женщина сделала несколько шагов к Ширинову и взглянула на детей за его плечом. – От самых неопытных послушников до Ординарцев и священных Экзархов. – Она наклонилась ближе к Ширинову. – Вы – слуги Империи и обязаны соответствовать статусу. Я ясно выразилась?
Все присутствующие на площади кивнули, кроме Ширинова.
Герои бегут из цепких лап Империи. Но, покинув зловещий остров Владибогдан, недолго наслаждаются обретенной свободой. Разделенные волей судьбы и разбросанные по всему континенту, они должны выжить и поднять восстание, чтобы убить Императора. У каждого на то свои причины: вернуться на родину, добиться справедливости, избежать катастрофы… Но что, если придется бороться с чем-то похуже бессмертного тирана? С нелюбовью к переменам, со страхом запуганных жителей, с фанатичностью Зорких?
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Солдат, воспитанный в стенах Кровавой крепости Джансы. И тайное оружие Дхарки. Воин, следующий долгу и приказу. И шпионка, известная по прозвищу Гадюка. Романтик, чувствующий связь с умирающей природой. И смертоносное оружие повстанцев, ранимая девушка, жаждущая мести. Кунал и Эша. Они не выбирали свой путь. Но стали жертвами изматывающей войны, которая развела их по разные стороны. И встретились в ночь объявления перемирия.
Январь 1986. 15-летний Ник Хэйс борется с раком. И каждую неделю погружается с друзьями в мир ролевой игры Dungeons & Dragons, чтобы ненадолго сбежать от смерти. Однажды Ник встретит незнакомца, который откроет ему, что произойдет в ближайшем будущем. Кто он? Безумный маньяк с потусторонними силами или путешественник во времени? Как выжить в одной из множества реальностей и обойти законы физики? И как один выбор решит судьбу?