Колдоискатели - [6]

— Вот бы сразу так. А то ломаетесь, вместо того чтобы идти навстречу удовольствию…

Правая рука у меня, увы, была недееспособна, но и левой я умудрилась залепить ему прекрасную пощечину. Он подпрыгнул, тепло исчезло.

— Следи за собой! Я же так не долечу тебя!

— Ну и пожалуйста, я дальше сама как-нибудь. — Я гордо отвернулась.

— Сомневаюсь, — серьезным тоном сказал он. — После моего лечения пациенты всегда встают на второй день. А твоя рана все время расходится, ее надо затягивать снова и снова каждые несколько часов. Такое чувство, что в тебе совсем нет жизненной силы.

— Если тебе интересно исследовать мой феномен, веди себя вежливо, — воспитательным тоном произнесла я, хотя вообще-то испугалась — может, цыганка права, и мою жизненную силу похитили?

— Ладно, девочка… как там тебя?

— Анастасия Александровна.

— Хм, ладно, Анала…

— Как ты меня назвал?!

— Сокращенно от Анастасия Александровна, а что?

— Нет уж, называй меня просто Настя.

— Ладно, Настя, давай сюда свою царапину.

Вдруг за маленьким нестеклёным окном, больше похожим на дыру в стене, потемнело, и в проём просунулось рыльце — похожее на поросячье, но длинное и зеленое.

— А-а-а!

Демжис отреагировал спокойнее.

— Кирли, что такое?

За рылом показались два блестящих, темных, как спелые сливы, глаза, острые ушки и светлая гривка.

— Мне же интересно. Магия, чудеса, девушки, — произнесла зеленая морда. При каждом слове пятачок шевелился, весьма реалистично для галлюцинации. А я всё ещё надеялась…

— Ее, видите ли, спасли от хищного зверя, рану затянули, бесплатно причем, а она нам истерики закатывает, — монстрик обнаглел окончательно, втиснулся в окно целиком и спрыгнул на пол. Ростом человеку по колено, из одежды — одна набедренная повязка, отвисшее зеленое пузо и перепончатые, как у летучей мыши, крылья за спиной. Зелёные волосатые ручки монстрик скрестил на груди и начал деловито прохаживаться по комнате.

— Итак, у нас имеется: незнакомая девица, невнятные показания… Не шпионка ли она? И не съесть ли нам ее?

— Кирли, замолчи, а то мне придется за нее заступаться.

Монстрик по имени Кирли обиженно хрюкнул, но умолк.

* * *

Едва я успела после сеанса лечения натянуть футболку, как послышался тяжёлый топот, дверь резко распахнулась и в комнату ввалилась исключительно живописная компания. Первым в дверной проём протиснулся плотный низенький мужичок, простецкого вида, с пышной кудрявой чёрной бородой и не менее выдающейся блестящей лысиной, одетый по-крестьянски, в грубые серые штаны и рубаху. Остановился перед Демжисом и смущённо шаркнул босой ногой по полу. На босые ноги я уставилась совершенно зачарованно — как горожанка в — надцатом поколении, разувающаяся только дома и на пляже, и непроизвольно потянулась обуться. За лысым проследовала высокая мрачная фигура, также босоногая, с длинными немытыми патлами, сжимая в накачанной руке шипастую булаву. Последним зашёл стройный русый парень, одетый чуть получше, с длинными ножнами на поясе, и, ради разнообразия, в сапогах.

Лысый-бородатый взволнованным басом заговорил:

— Господин, на деревню идут гвардейцы! Человек тридцать, не меньше, и скоро будут здесь!

— Совсем скоро, спустя несколько слов, — подхватил русый парень. — Надо уходить.

Демжис удивлённо поднял брови:

— И почему я слышу об этом только сейчас? Где вы, мои разведчики, были?

Троица смущённо потупилась. Патлатый с булавой промямлил:

— Но ведь Кирли…

— Кирли я всыплю отдельно, — пообещал Демжис, оглядываясь. Монстрик уже смылся в открытое окно, но зато парень заметил, какими круглыми глазами я наблюдаю за всем действом, и спохватился:

— Да, ребята, будьте знакомы — это Настя. Она пойдёт с нами.

— А если я не хочу?..

Демжис только щёлкнул пальцами, но меня словно парализовало — ни шевельнуться, ни слова сказать. Вот это да, как он так?! Что же он ещё может?

— Настя, а это мои друзья, — светским тоном продолжил Демжис. — Катрем…

Чернобородый лысик попытался улыбнуться.

— Маннен…

Русый парень с мечом сделал полупоклон.

— И моя верная спутница Крайяна.

«Это — женщина?!» — изумилась я, молча — паралич всё ещё действовал.

Крайяна не удостоила меня даже кивком, наоборот, отвернулась, подтвердив этим свою принадлежность к женскому полу куда больше, чем внешним видом. Закинула булаву на плечо.

— Так что, двинули? Или… ой!

Нас прервал раскат грома. Оглушающий, словно молния ударила прямо за стенкой. Я не успела удивиться, откуда молнии могли бы взяться в ясный солнечный день — Демжис схватил меня, бесцеремонно перекинул через плечо и выскочил на улицу. За ним побежали и его спутники.

В положении заплечного мешка видно было не очень хорошо, но главное было ясно: деревня горела. Причём пламя пылало так качественно, словно дома щедро полили бензином. Крестьяне с воплями носились по улице, кто-то нёс своё добро, кто-то, похоже, под шумок тащил чужое, несколько мужиков обступили колодезный журавль, и, отпихивая друг друга, пытались достать воду, хотя и ежу ясно, что вёдрами такую беду не загасить. Наша хозяйка, Юлри, с воплями выгоняла из сарая скотину и птицу, куры под ногами мельтешили и отчаянно пытались взлететь.