Кольцо воды - [49]

— Ронин! Я и не думал, что еще увижу тебя, — сказал мужчина, разводя руки в дружеском жесте.

Ронин с тревогой уставился на него. Его рука потянулась к мечу.

— Мне обидно, что ты не помнишь меня.

Ронин сузил глаза, вглядываясь в черты лица внимательнее.

— Память туманится. Напомни.

— В тот раз ты был пьян. Я вообще удивлен, что ты прошел весь путь с бутылкой.

— Кто ты? — потребовал ответ Ронин.

— Ботан, конечно.

Джек и Ронин вскинули мечи, ошеломленные удачей найти его.

— Зачем тебе атаковать старого друга? — сказал Ботан, не пугаясь их гостеприимства.

— Я тебе не друг, — ответил Ронин. — Где путеводитель, что ты украл?

Ботан рассмеялся.

— Я у тебя хотел это спросить!

— Что ты имеешь в виду? — сказал Ронин, хмурясь.

— Давай, ты должен помнить. Каннеске думал, что я нашел книгу, так называемый путеводитель. Так скажи, друг, где она.

Джек был запутан так же, как и Ронин, такими вопросами.

— Мы искали тебя, думая, что она у тебя.

— Я говорил не с тобой, гайдзин, — процедил Ботан. — Ты вообще должен быть мертвым.

Он вернулся к Ронину, тепло улыбаясь.

— Должен признать, я удивлен обнаружить тебя в компании гайдзина. Особенно с твоей-то помощью обокрасть его!

И Ронин, и Джек выглядели шокированными, послав Ботана в конвульсии громкого смеха.

— Лжец! — сказал Ронин, но тень сомнений легла на его лицо.

Джек заметил ее и уставился на него в неверии. Правда ли Ронин напал на него, перед тем, как они встретились в чайном домике в Ямаширо? Была ли вся их дружба построена на обмане?

Он посмотрел сначала на Ронина, потом на Ботана, пытаясь понять правду.

— Поверить не мог, что ты и это не помнишь, — заявил Ботан, разочарованно тряся головой.

Смех мужчины показался знакомым. Шрам. Сломанный нос. И запах сакэ, исходящий от Ронина, становились тревожно знакомыми.

Словно туман разошелся над морем, память открылась сознанию Джека…

42 ОПЬЯНЕННЫЙ

— Позволь купить тебе выпивки, — пробормотал пьяный самурай, усевшись без приглашения за стол Джека посреди трактира, стоящего у горной дороги.

— Я бы с радостью, но мои клятвы не позволяют мне, — Джек укрывался под синими одеждами комуса — Монаха Пустоты — и носил их отличительный знак — плетеную корзину на голове, так что в нем нельзя было узнать иностранца. И он хотел держать это в тайне, избегая компаний, особенно самураев.

— Я настаиваю, — пьяница поманил хозяина. — Сакэ для меня, а моему другу…

— Сенча, — сказал Джек, понимая, что отказ вызовет ярость у самурая, а он не хотел привлекать еще больше внимания. За другим столом сидели три самурая, общаясь и шутя. В частности, один из них — мускулистый мужчина со шрамом на подбородке и громким смехом — смотрел на них с самого прихода, и Джек не представлял, что будет, если он на него нападет.

Хозяин удалился с их заказом.

— Я Ронин, кстати… а ты?

— Такеши, — ответил Джек, используя имя своего приемного отца Масумото.

— Приятно познакомиться, — сказал Ронин, его голова покачнулась, пытаясь поклониться. Он потянулся и коснулся шляпы Джека. — Зачем тебе эта смешная корзина?

— Это знак нашей отрешенности от мира, — объяснил Джек, поправляя ее на голове.

— Странно скрывать лицо таким образом.

Их напитки принесли, и, к облегчению Джека, Ронин отвлекся от расспросов.

— Я налью, — предложил самурай, чайник трясся в его руках. Нетвердой рукой он наполнил чашку и подвинул через весь стол Джеку. — Кампай! — сказал Ронин, вскидывая стопку с сакэ.

Джек глотнул. Чай оказался очень горьким, качественным. Ронин, причмокнув губами, смакуя рисовое вино, заметил шакухачи Джека на столе.

— Всегда хотел сыграть на такой, — сказал он, поднимая длинную бамбуковую флейту, которая была символом Монаха Пустоты. Он приложил ее к губам и сильно подул. Ужасный скрежещущий звук вырвался из нее. — Сломана, наверное, — сказал он, бегло оглядывая ее, а потом вернув на место. — В любом случае, куда ты направляешься?

— На юг, — ответил Джек, быстро допив чай. Общение переходило допустимые границы.

Ронин втянул воздух сквозь зубы.

— Опасно. Много бандитов.

— Спасибо за напиток, — сказал Джек, поднимая вещи и мечи, поправляя одежду, чтобы не вызвать подозрений.

— Скажу-ка я, Такеши, что буду твоим проводником.

— В этом нет необходимости.

— Но я настаиваю, — сказал он, нетвердо поднимаясь на ноги. — Монаху не нужно попадать в неприятности, так ведь?

Джек выбрал хорошую тропу и вошел в горный лес.

— Торопишься помолиться, да? — отметил Ронин, следуя за ним, пока они поднимались мимо бессчетных кедровых деревьев. — Хорошо, что я знаю короткий путь!

Он утащил протестующего Джека с главной дороги на узкую тропу, что шла между деревьями, следуя по краю узкого ущелья. Она не ушли далеко, когда Джек начал чувствовать сонливость, а волна тошноты подкатила в горлу.

Видя, что Джек замер, Ронин сказал:

— Тебе нужно немного отдохнуть.

Не в силах возразить, Джек позволил отвести себя к дереву и усадить. Его конечности стали тяжелыми, земля кружилась перед ним. Он закрыл глаза, не в силах бороться…

43 ЖИВАЯ МИШЕНЬ

— Ты опоил меня! — крикнул Джек, отступая и направляя на Ботана один меч, а на Ронина второй.

— Я? — ответил Ронин. Память медленно поддавалась ему. — Так это ты был монахом комуса?