Кольцо великого магистра - [18]

Желая показать гостю свой перстень, он, разговаривая, поглаживал левой рукой широкую бороду.

— Я беру расходы на себя, — гордо сказал Витовт, — отдам все, до последнего золотого. Моя месть священна.

Великий магистр ликовал. Он стал перебирать в уме, какие выгоды даст ордену союз с Витовтом. В последнем письме, вспоминал магистр, герцог Ягайла упрекал орден в нарушении взятых обязательств. Из письма выходило, что и он, Ягайла, отступает от всех своих обещаний относительно Жемайтии. В общем, письмо можно было понять и так и сяк. Ну, а теперь он, Конрад Цольнер, сможет рассчитаться с ним, поставить его на колени.

— Ягайла и его мать Улиана хотели захватить в плен вашу святость и посадить на цепь, как бешеного пса, — сказал Витовт, желая разгневать магистра.

— Это невозможно! Бог не допустил бы этого! — вскричал Конрад Цольнер.

— Сейчас — да… А если бы ваша святость приехали на реку Дубиссу, сидеть бы вам на цепи в Троках или Вильне.

Магистр промолчал. Стрела князя Витовта попала в цель: рыцарю тоже захотелось посадить на цепь литовского князя Ягайлу. Он посмотрел на духовника. Брат Симеон незаметно показал глазами на Витовта и склонил голову: он поддерживал новый союз.

— Я буду воевать не один, — добавил Витовт, истолковав молчание магистра как нерешительность, — все жемайтские кунигасы пойдут за мной.

— Созовем капитул во имя божье, — словно нехотя сказал великий магистр, — но уверенности у меня, герцог, пока нет. Вряд ли капитул согласится — слишком трудно воевать с Литвой. Ягайла призовет своих русских вассалов…

— Надо неожиданно напасть на Вильню, — горячо предложил князь, — и мы победим. Трокский замок не устоит, я уверен. Но скажите прямо, ваша святость, на какие условия согласился бы капитул?

Великий магистр величественно повел орлиным носом в сторону Витовта. «Сейчас языческий герцог пойдет на все, — думал он. — Месть у огнепоклонников — великое дело. Главное — разъединить Литву, а потом уничтожить по частям».

А князь Витовт с отвращением смотрел на большие мясистые уши магистра и думал, что хорошо бы отрезать их и принести в жертву богу Поклюсу.

— Крестись во славу божью, стань вассалом ордена, отдай на вечные времена Жемайтию. — Великий магистр поднял руку, кроваво сверкнул рубин на большом пальце.

Витовт отшатнулся, побледнел и с гневом посмотрел на орденского владыку.

— Ягайла обещал ордену Жемайтию. Если мы одержим победу над Ягайлой, ты будешь великим литовским герцогом. Но Жемайтию отдай нам, — продолжал магистр, словно не замечал яростных взглядов Витовта. — Ты получишь Ягайлу и сделаешь с ним все, что захочешь. На этих условиях капитул одобрит войну. — Он посмотрел на священника Симеона и снова получил одобрение своим словам.

Сначала Витовт решил, что говорить с рыцарями больше не о чем. Креститься куда ни шло, князь смотрел на обряд крещения не столь уж серьезно. Почему не креститься, если это принесет выгоду? Хорошая жертва Перкуну — и он простит. Быть вассалом ордена? Это тоже ни к чему не обязывает. Великий литовский князь Ягайла считался вассалом хана Тохтамыша, однако нисколько не тяготился этим. Но отдать Жемайтию, землю своих отцов и дедов! Отдать на растерзание ордену?! Нет, никогда… Но потом Витовту пришла более спокойная мысль: обещать можно, но ведь совсем не обязательно выполнять обещанное. Если великий магистр может запрашивать заведомо невыполнимое, то и он, Витовт, может обещать, зная, что не выполнит. Но магистр потребует клятвы! Конечно, прежде чем дать клятву, надо шепнуть богам. Обмануть врага не грех. Эта мысль понравилась князю. Он едва сдержал улыбку, представляя, как взбесится обманутый магистр. «Я должен поставить свой парус так, — решил Витовт, — чтобы поймать больше ветра».

— Что, боишься, герцог? — ехидно спросил Цольнер.

— Боюсь?! Я не знаю этого слова, — надменно сказал Витовт. — Когда орден сможет начать войну? — продолжал он, все еще колеблясь.

— Через три месяца, если захочет бог, — торжественно произнес магистр. — Кстати, у нас скоро большая охота на зубров в лесах за озерами. Много рыцарей приехало в Кенигсбергский замок, мы их задержим.

Витовт встал.

— Я согласен, — медленно, подбирая слова, сказал он, — принять латинскую веру, стать вассалом ордена и отдать Жемайтию на вечные времена. За это орден должен помочь мне покорить Литву и стать там великим князем, захватить разбойника Ягайлу. Жемайтия бедна, ей потребуется много оружия, лошадей и одежды. И надо хранить тайну, чтобы поганую лису поймать в логове.

Наступила тишина. Духовник подошел к столу и налил себе вина. Незаметно подмигнув магистру, он с наслаждением осушил чашу.

— Но, — нарушил молчание князь, — креститься я буду только на вильненском столе. Если крещусь раньше, жемайтские кунигасы не пойдут за мной.

Великому магистру пришлось решать трудную задачу. Крестить Витовта не откладывая было бы хорошо. Но крещеный Витовт не стоит и хвоста дохлой крысы как претендент на стол великого литовского князя. Не говоря о жемайтах, католика не поддержат и русские князья. Оставить герцога язычником? Как посмотрят на это рыцари других стран? Не будут ли они гнушаться обнажить свой меч рядом с неверным? Но договор с литовским князем сулил очень многое, ради вожделенной Жемайтии можно претерпеть и некоторые неудобства.