Кольцо светлой воды - [36]

К тому времени, как мы добрались до моей квартиры, он уже вполне пришёл в себя, и когда я расплатился с шофёром и за мной захлопнулась дверь, я почувствовал на мгновенье глубокое душевное удовлетворение, почти триумф, оттого что я всё-таки привёз живого детёныша выдры из Ирака в Лондон и что до Камусфеарны было всего лишь каких-нибудь шестьсот миль.

Я взломал крышку ящика, Мидж вскарабкался мне на руки и стал так яростно ласкаться, что мне даже стало неловко, поскольку ласки эти казались мне совершенно незаслуженными.

Глава 8

В то время я жил в однокомнатной квартире неподалёку от выставочного комплекса "Олимпия". Это была большая комната с антресолями, где можно было спать. На антресолях была дверь, выходившая на плоскую крышу гаража. Сзади же была кухонка, ванная и чулан. Всё это было миниатюрных размеров и больше походило на разделённый перегородками коридор. Хотя рядом не было никакого садика, для выдры в этом необычном помещении были определённые преимущества, так как крыша гаража компенсировала обычные трудности содержания ручного животного в лондонской квартире, а окошечко из чулана в ванную создавало условия, в которых её можно было в любое время ненадолго оставлять одну со всем для неё необходимым. Но я и не думал, что эти периоды окажутся столь непродолжительны, всего каких-нибудь четыре-пять часов. Я понял это лишь тогда, когда Мидж уже стал точкой, вокруг которой весьма эксцентрично кружилась моя жизнь. Выдры, взращенные человеком, требуют человеческого общения, много ласки и продолжительной совместной игры.

Без этого они очень быстро становятся несчастными и большей частью утомительны прямо пропорционально своему безрадостному положению. Они могут надоедать чисто из любопытства или от избытка чувств, но не преднамеренно, как это часто бывает в результате лишений.

Просторная спальня с кафельным полом в генеральном консульстве в Басре, минимально и безыскусно меблированная, не очень-то подготовила меня к решению тех проблем, которые возникли в моей загромождённой и уязвимой квартире при появлении там Миджбила. Несмотря на всю усталость в тот первый вечер не прошло и пяти минут после освобождения Миджа из ящика, как он начал со страшным воодушевлением исследовать своё новое жилище. Я было направился на кухню за рыбой для него, которую должна была приготовить моя домработница, но не успел даже дойти туда, как услышал в комнате позади себя звон разбитого фарфора. Рыба и ванна на время решали эту проблему, так как, поев, он стал с ума сходить от радости, очутившись в воде, и самозабвенно кувыркался там целых полчаса, но стало ясно, что квартиру придётся изрядно переоборудовать, чтобы жить в ней вместе с ним. Тем временем мне давно уже пора было спать, и я не нашёл никакого другого решения, кроме как положить спальный мешок на диван и привязать Миджа к ножке дивана за поводок.

У меня так и не сложилось определённого мнения относительно того, случайно ли некоторые аспекты поведения выдр похожи на человеческие или же такие молодые животные, как Мидж, просто копируют действия человека, как приёмного родителя.

По крайней мере, Мидж, мне кажется, внимательно следил за тем, как я укладываюсь спать и кладу голову на подушку, затем, с таким видом, что ему доподлинно известно, что нужно делать, он забирался на диван, извиваясь, залезал в спальный мешок и ложился на спину положив голову на подушку рядом с моей, а передние лапы при этом торчали вверх. В таком положении, как дети обычно укладывают спать своих кукол-медвежат, Мидж издавал глубочайший вздох и моментально засыпал.

И в самом деле у выдр есть множество черт, которые наводят на мысль об их человекоподобии. Играющая сухая выдра как бы специально создана для того, чтобы радовать ребёнка. Они очень похожи на "нарошечных" животных и больше всего на "Макса" Джиованнети; такое сравнение очень часто высказывалось теми, кто видел моих выдр впервые: те же коротенькие ножки, такое же толстенькое пушистое тело, пышные усы и клоунское добродушие. В воде же они ведут себя совсем по другому, становятся гибкими, как угорь, быстрыми, как молния и изящными, как балерина.

Однако, очень немногим приходилось наблюдать за ними в воде достаточно долго, и я не знаю ни одного зоопарка, где бы выдр держали в стеклянном аквариуме; мне кажется что такое зрелище затмило бы все остальное.

Мы пробыли с Миджем в Лондоне чуть ли не целый месяц. За это время квартира, по словам её хозяина, стала походить на нечто среднее между обезьянником и складом мебели. Крыша гаража была обнесена сеткой, к лестнице на антресоли была приделана калитка, так что временами его можно было удалять из комнаты. Телефон на антресолях упрятали в ящик (запор которого он вскоре научился открывать), платяной шкаф отгородили проволочной сеткой, свисавшей с самого потолка, а электропроводку убрали в деревянные короба, после чего помещение стало походить на электростанцию.

Все эти меры предосторожности были совершенно необходимы, ибо, если Мидж считал, что его устранили слишком надолго и в особенности от тех гостей, с которыми ему хотелось познакомиться, то он с чрезвычайной изобретательностью начинал крушить всё вокруг. Никакие мои ухищрения не могли устоять перед его гением, всегда оказывалось что-то, чего я недоучёл, всегда находилось какое-то средство для выражения треском или звоном его настроения или разочарования, и очень скоро я понял, что профилактика - гораздо более удобное средство, чем лечение.