Кольцо Луизы - [20]
«Одна из основных задач немецкой политики, рассчитанной на длительный срок, — остановить всеми средствами плодовитость славян…»
Это сказал на днях фюрер. Будет меньше славян, больше мяса, сала, хлеба попадет бюргеру.
Крупп, Стиннес и Сименс снова завалены правительственными военными заказами…
Полтора миллиона чехов, миллион поляков, сотни тысяч датчан, норвежцев, югославов, греков работают на заводах и шахтах.
Гиммлер поставляет из концлагерей миллионы рабочих рук для Круппа, Стиннеса и других. «Фарбениндустри» наладила производство смертоносных газов для уничтожения «противников наци». Техника уничтожения, как нам стало известно, поставлена исключительно высоко.
Е. Шифр Б6—18.
Михаэль сообщает, что в районе Панемюнде строится особо секретный военный завод. Есть сведения, что здесь будут изготовлять самоуправляемые снаряды огромной разрушительной силы.
Глава десятая.
ИОГАНН ШЛЮСТЕР СНОВА ВСПОМИНАЕТ…
1
Жена с утра ушла в магазин. Иоганн знал, что вернется она не скоро: продовольственные магазины вдруг опустели, у их дверей вытягивались длинные хвосты. Сам Шлюстер еще накануне почувствовал, что ему неможется, и решил на работу не идти. Он сидел в крошечном кабинетике и сортировал, марки.
Все здесь чисто прямо-таки до умопомрачения! Вещи занимали места, определенные для них раз и навсегда. Ни соринки, ни, как говорится, пылинки. Паркет натерт, словно зеркало, а зеркало отполировано до немыслимого блеска.
Эмма — заботливая хозяйка, ничего не скажешь! Весь день в хлопотах. Шлюстеру кажется, что больше нечего ни полировать, ни натирать. Эмма полирует и натирает уже натертое и отполированное.
В это утро на Шлюстере — аккуратно выглаженный халат. Волосы аккуратно причесаны. Он — воплощение немецкой аккуратности, этот добрейший старик.
На улице теплый дождь. Он начался еще на рассвете; и вроде бы ему не будет конца: июнь в Берлине выдался не очень удачный.
С удовольствием рассмотрев в лупу недавно приобретенные ценные и редкие экземпляры, Шлюстер аккуратнейшим образом распределил марки по странам, захлопнул альбом и взял «Фелькишер Беобахтер».
Почтальон принес газету очень рано. В глаза ему бросилась статья Геббельса под огромным заголовком: «Крит как пример вторжения».
Шлюстер углубился в чтение. У двери раздался звонок. «Кто бы это мог быть?» — подумал Шлюстер, направляясь в переднюю. Он посмотрел в дверной глазок; на площадке переговаривались Ганс и Марта.
«Странно! Почему Ганс ушел с работы так рано?»
Шлюстер открыл дверь, впустил молодых людей и сразу же заметил, что у обоих подавленное настроение.
— В чем дело, дети? — Шлюстер чмокнул Марту в щеку, Мокрую то ли от дождя, то ли от слез. — Ганс, почему ты так рано явился домой? И почему ты, Марта, без своей сумки?
— Я отпросилась.
— Мама дома? — спросил Ганс, помогая Марте снять дождевик.
Потом разделся сам.
— Нам надо поговорить с тобой, отец, — мрачно сказал Ганс. — Мама помешала бы.
— Господи, что случилось? — Жестом Шлюстер пригласил Марту и Ганса в свой кабинет. — Мать придет не скоро, она стоит в очереди. Почему вы такие печальные?
Ганс сел, вынул портсигар и закурил. Марта присела на диван; ее обычно веселое лицо было хмурым.
— Нехорошие вести, папа, — затянувшись, проговорил Ганс. — Меня и еще кое-кого из нашего управления отправляют в Яссы.
— Яссы? Где эти Яссы?
— В Румынии. На границе с Россией.
— Тебя посылают в командировку в Румынию?
— Сказали, что это надолго и чтобы я попрощался с родителями. Там формируется абвер-штелле.
— Вот как? — Тревога постепенно вползала в сердце Шлюстера. — В Румынии формируют отдел абвера? Тебя посылают надолго и приказали попрощаться с родителями… Гм! Что это значит, Ганс?
— Это значит война, папа, — вместо Ганса ответила Марта.
— Бог с вами!
— Это война, отец, и бог тут совершенно ни при чем, — раздраженно заметил Ганс.
— Почему ни при чем? — с кислой улыбкой вмешалась Марта. — Он, конечно, благословит фюрера и его орду.
— Тсс! — прошипел Шлюстер, — Не забывай, девочка, что…
— Оставь! Уж я бы знал, есть у нас тут штучки для подслушивания или нет, — хмуро вставил Ганс. — Не беспокойся, ты отец добропорядочного нациста и офицера фюрера.
Ганс, докурив сигарету, ткнул окурок в цветочный горшок. Шлюстер осторожно взял остаток сигареты и выбросил в пепельницу.
— Сколько раз тебе говорили, чтобы ты не смел… Впрочем, к черту! — Шлюстер махнул рукой. — Значит, война?…
— С Россией… Это точно, отец. Так же точно, как мы сидим с Мартой здесь.
Все долго молчали.
— Когда ты уезжаешь?
— Сегодня в восемнадцать.
Снова долгое молчание. Было слышно, как капли дождя тихо и мерно стучали по окну. Прервала молчание Марта:
— Он не имеет права сражаться с русскими. Он не может и не должен участвовать в чудовищной авантюре Гитлера.
Это было сказано тихо, с непреклонной твердостью.
2
Шлюстер и Ганс вздохнули.
Шлюстер думал: «Давно уже сбылось пророчество, и вот я помогаю народу и его друзьям. Но что я могу сделать сейчас, сию минуту? Геббельс в своей статье прямо намекает на вторжение в Англию… Что я могу сообщить Петеру? Все это ему известно. Передать слова Ганса? Но чем он может подтвердить свои выводы? Что ему приказали попрощаться со мной, Мартой и Эммой? Конечно, это сильный довод, но ведь может быть и так, что Гансу просто предстоит долгая работа в Румынии? »
Роман «Одиночество» рассказывает о событиях, развернувшихся на Тамбовщине в годы гражданской войны. В нем удивительным образом сочетаются драматизм и лиричность повествования, психологическая глубина характеров и жизненных ситуаций.
В первый том Собрания сочинений Николая Вирты вошел роман «Вечерний звон». В нем писатель повествует о жизни крестьян деревни Дворики в конце XIX — начале XX века, о пробуждении сознания трудового крестьянства и начале революционной борьбы на Тамбовщине. Действие романа предвосхищает события, изображенные в широко известном романе «Одиночество».
Повесть «Катастрофа» рассказывает о великой битве на Волге в 1942—1943гг., о гибели шестой германской армии и о личной душевной, катастрофе ее командующего фельдмаршала фон Паулюса.
Том составляет широко известный роман «Одиночество», посвященный событиям, развернувшимся на Тамбовщине в годы гражданской войны, борьбе крестьян за советскую власть против кулацко-эсеровской оппозиции, вошедшей в историю под названием антоновщины.
В четвертый том Собрания сочинений вошли повести и рассказы Николая Вирты, созданные писателем в 1947–1974 годы.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.