Кольцо Изокарона - [11]

— Позвольте! — драматично вскричал я. — Позвольте! Что-то я не совсем понимаю — вы, — ВЫ! — государственный служащий, чиновник, призванный следить за законностью и, извиняюсь, правопорядком, — фактически толкаете меня на какую-то разбойную авантюру и даже собственноручно при том вооружаете! Я не прав? Скажите, если не прав!

Он поморщился:

— Но я же предупреждал о двусмысленности своего визита. А знаете, благодарите, в конце концов, за это дядюшку — старик взял с меня слово, что я снабжу вас хотя бы тем минимумом средств, надежд и возможностей, который в случае чего позволил бы вам подольше оставаться в живых. Увы и ах, — но тут я могу сделать очень немногое, и это немногое я, между прочим, сейчас и делаю, милостивый государь! Ясно?

— Ясно, спасибо, — проворчал я и убрал коробки с патронами и разрешение на револьвер в стол. — Однако что же со мной было дальше?

Полицейский вяло пожал плечами:

— Да пожалуй что и ничего интересного. Вы сгребли трофеи и ушли. Мимо дома проезжал извозчик, вы остановили его и…

— Нет!!! — торжествующе вскричал я. — А вот и нет, господин инспектор, не угадали! Перед тем как уехать на извозчике, я чуть было не застрелил какую-то ужасную, просто кошмарную собаку! Она была в доме… Слышите, господин инспектор, — о н а б ы л а в д о м е… Да-да! А когда я вошел — убежала и жутко выла на улице. Зато потом, когда я уходил, она подкараулила меня у подъезда и едва не разорвала на куски. Но слава богу, у меня уже был револьвер, и я… я…

— Вы собирались пристрелить Клауса?! — озадаченно проговорил мой визави.

— Да какого, к дьяволу, Клауса! — разозлился я. — Говорю вам: то был зверь! Злобный, кровожадный зверь!

Он покачал головой:

— Сударь, это Клаус, любимый пес покойного…

— Да нет, инспектор! Тысячу раз нет!! Это был оборотень!!! Слышите — о б о р о т е н ь!..

Он устало вздохнул:

— Вы спутали оборотня с ротвейлером, господин Соколиный Глаз. Я встретил Клауса неподалеку от дома и, еще не зная о случившемся, по одному его виду понял: произошло что-то неладное.

Какое-то время я молча пережевывал, а после и переваривал услышанное. Потом тихо спросил:

— Значит, не оборотень?

— Нет, не оборотень.

Я поежился.

— Но… отчего же тогда… он умер?

Инспектор нервно хрустнул костяшками пальцев.

— Врачи сказали — обширный инфаркт.

— То есть, разрыв сердца?

Он снова откинулся на спинку стула.

— Ну, можно выразиться и так.

Я поднял голову:

— Послушайте, но это же означает…

И тут он взорвался:

— Ни черта это, досточтимейший сударь, не означает! У него было абсолютно здоровое сердце!

…Наверное, минут пять мы оба молчали. Потом, чтобы хоть что-нибудь да сказать, я заискивающе протянул:

— Надо же, я чуть было не застрелил бедного пса!

— Да-а… — Инспектор, похоже, вернулся с неба на землю, и взгляд его постепенно стал более осмысленным и человечным. Наконец он негромко спросил: — А револьвер был заряжен?

— Не знаю, — промямлил я.

Он потребовал:

— Дайте сюда.

С секунду я колебался, потом достал из ящика стола ворованный револьвер и протянул гостю.

Инспектор чем-то там щелкнул и заглянул в откинувшийся барабан. После этого вернул револьвер мне.

Я тоже заглянул.

Барабан был пуст.

Однако это меня сейчас не сильно расстроило, потому что перед моим мысленным взором встало вдруг л и ц о м е р т в е ц а — лицо человека, который внезапно что-то увидел — и оттого вмиг перестал быть человеком, обратясь в тлен.

Но что же все-таки он увидел?

Что?..

Я посмотрел на инспектора, решительно открыл рот и — промолчал.

Глава V

Итак — свершилось! Во-первых, я находился в отпуске; во-вторых, наполучал целую кучу самых разнообразных полезных советов и всяких инструкций, как со стороны полицейского чина, так и от дядюшки; а в-третьих, и покамест последних, — стоял сейчас посреди улицы некой, захудалой на вид деревушки и прикидывал, как бы похитроумнее разузнать и разведать, где расположен дом кузнеца.

Да, вы совершенно правы: ваш (как ни банально это произносить, тем более лицу, некоторым образом вроде бы связанному с литературой) покорный слуга выскочил на тропу войны или, если угодно, — на большую дорогу. Всего лишь день понадобился инспектору, чтобы выяснить, где находится этот проклятый Волчий замок.

Понимаете, дело в том, что сначала мы ориентировались на описание местности, данное в рукописи покойного приятеля М., однако очень скоро поняли бесплодность этой затеи: "география" там была условной и обтекаемой, а единственный кажущийся более-менее достоверным "маяк" — расположенная в десяти — пятнадцати километрах от замка железнодорожная станция, — тоже отнюдь не являлся достаточно надежным. Инспектор предложил пойти по иному пути. И сам же по нему и пошел, потому как мы с дядюшкой, хотя, разумеется, не возражали, но и помочь ничем не могли.

Нет, конечно, в какой-то степени мы представляли себе возможный район действий — опять же исходя из содержания рукописи: приблизительную удаленность от столицы, характер ландшафта, историческое (и доисторическое) прошлое, — да только район этот по площади равнялся примерно четверти современных Бельгии или Швейцарии, так что поиски вслепую вряд ли к чему хорошему привели бы.