Кольцо из Камелота - [46]

Им пришлось остановиться в городке, чтобы спросить, где находится поместье Трегарт, и их направили назад и вверх по дороге, петлявшей среди утесов, а потом по огороженному деревянным забором пустырю на вершину плато. Дэвид вел машину на скорости двадцать миль, и теперь, когда они почти достигли цели и никаких признаков присутствия рядом врагов не обнаруживалось, оба были уверены, что их ждет тщательно организованная засада. Пока на дороге часто встречались другие машины, можно было особенно не беспокоиться, но, доехав до поворота к дому, Дэвид остановился.

Тяжелые кованые железные ворота, ржавые и потемневшие, закрывали единственный проем в высокой каменной стене, которая, кажется, тянулась на несколько миль в обе стороны. Над воротами склонялись две огромные ели, отбрасывая густую тень. Никого не было видно, но кругом росло столько кустов, что в них спряталась бы целая армия.

Дэвид огляделся и принялся разворачиваться.

— Что вы делаете? — спросила Джесс. — Нам туда.

— Отвезу вас обратно в город.

— И вернетесь сюда один? Нет, Дэвид, нет.

— Джесс, нам надо продумать все тщательнейшим образом.

— Ворота не заперты.

— Это еще подозрительней. Слишком заманчиво.

— Я их сейчас открою.

— Нет, не откроете. Если кто и выйдет из машины, так это я.

— Смешно. Вы сможете меня прикрыть, а я вас нет. В любом случае, они не так жаждут меня убить.

Дэвид вскрикнул и хотел остановить ее, но не успел. Она заспешила, желая скрыть тот факт, что вовсе не чувствует той храбрости, с какой спорила, и что по спине ее забегали мурашки, когда она вышла из-под надежной защиты машины. Ворота были тяжелыми, но податливыми; понадобилось всего несколько секунд, чтобы распахнуть их достаточно широко для проезда автомобиля.

Лет двадцать — тридцать назад извилистая дорога, возможно, производила впечатление. Теперь она была в колдобинах, заросшая джунглями сорной травы, слегка примятой лишь там, где проезжали случайные машины. Обрамляющие дорогу деревья не подрезались десятилетиями, сводчатые ветви обвисли и царапали крышу и бока автомобиля. В зеленом туннеле было темно, сыро и очень тихо. Дэвид выворачивал руль, стараясь объезжать самые глубокие рытвины.

— Знаете что, — медленно сказала Джесс, — мы не сможем отсюда быстро выбраться. Если придется.

Дэвид хотел было ответить, но слова замерли у него на устах. Они внезапно вырвались из заросшего туннеля, и перед ними открылся дом.

Если дорога являла собой разбитые останки дороги, то теперь они видели призрак того, что было когда-то помещичьим домом, возведенным из камня, с широким элегантным фасадом, с башнями на каждом углу и амбразурами спереди. С архитектурной точки зрения не столько кошмар, сколько грубая шутка. Башням не место на георгианском фасаде, а амбразуры были порождением чистой фантазии. Сооружение словно запечатлело в камне смысл известного выражения: «Я ничего не понимаю в искусстве, но знаю, что мне нравится», — и Джесс, втайне сама склонная к некоторой вульгарности, подумала, что в первоначальном виде дом этот пришелся бы ей по душе. Однако сейчас шутка приобрела мрачный оттенок. Юмор исчез, осталась одна грубость. Заросший лишайниками и лохматым плющом, с тусклыми окнами, окруженный кустарником, дом угрюмо торчал, как хулиганистый парень с грязной физиономией.

Дэвид остановил машину посреди открытого пространства, которое было когда-то круговой подъездной аллеей для экипажей, и сделал короткое едкое замечание, состоящее из одного слова.

Если проигнорировать дом, вид был великолепный. Место выбирали так, что отсюда, с высокой точки, на много миль вперед расстилалась панорама скалистого плато и моря. На расстоянии виднелась крыша другого дома, наполовину скрытая деревьями; разделяющие и окружающие их земли лежали невозделанными, превратившись в неухоженное пастбище. Моря они из машины не видели, но слышали, как далеко внизу оно бьется о скалы. Джесс подумала, что из башенных окон вид должен быть потрясающий. А вслух сказала:

— Поехали отсюда. Забудем обо всем этом.

— Поздно. Я заинтригован. Я хочу посмотреть, что будет дальше.

— Никакой засады нет, Дэвид. Пока нет.

— Она может быть в доме. — Дэвид включил мотор, и они проехали оставшееся до ступенек расстояние. — Пошли поглядим.

Звонка не было, только огромный железный молоток в форме короткого меча или кинжала. Такой же символ виднелся над дверью в осыпающемся каменном обрамлении. Джесс посмотрела на своего спутника. Он пожал плечами и послал ей странную слабую полуулыбку. Потом легким кивком указал на молоток. Джесс приподняла его и стукнула.

Глава 8

Она ожидала услышать, как прокатится гулкое эхо, замирая в невидимых внутренних залах, и сказала себе: «Чересчур много триллеров». Молоток издал глухой стук без всякого эха. Она ударила еще разок и с надеждой спросила:

— Как по-вашему, никого дома нет?

— Не знаю. Машины не видно, но она может стоять в гараже. Попробуйте еще раз.

Джессика попробовала, и не раз. Она стала прислушиваться, не раздастся ли звук приближающихся шагов, но понимала, что это глупо; дверь выглядела достаточно солидной, чтобы не пропускать изнутри никаких звуков. Створка вдруг распахнулась без всякого предупреждения, и поднятая в тот момент для очередного удара рука Джесс оказалась нацеленной прямо в нос открывшему дверь человеку.