Кольцо Белого Волка - [31]

– Конечно, конечно. У нас вам бояться нечего. Дом тихий. Живем скромно. Отдохнете хорошо. Сон глубокий и успокаивающий.

Собака у камина подняла голову и вдруг оскалила клыки.

– Тихо, Снежок, – сказал охотник. – Что-то он нервничает.

– Странно, – фальшиво улыбаясь, пожал плечами людоед. – Может, крысу учуял. У нас под полом живут. Иди сюда, собачка, я тебе луковку дам.

Пес отвернулся к камину и стукнул хвостом по полу.

– Ну, не хочешь – как хочешь. А луковка вку-у-усная.

Людоед сделал шаг в сторону собаки, и та глухо зарычала.

– Он ел уже, – сказал охотник. – Зайца в лесу поймал. Да это, кстати, и не собака вовсе.

– Не собака? А кто тогда?

– Волк.

– Белый волк? Опять обманываете. Таких не бывает!

– Как не бывает? Вот он лежит.

– Но он же у вас белый.

– Ну так что? Полярный волк, арктический.

– Откуда у нас тут полярный волк?

– А откуда у вас столько снега?

– И то правда, – согласился людоед. – Раньше столько не падало. Но все-таки странно – белый волк. Непривычно как-то.

– Это сначала так. Я тоже первое время удивлялся. Потом привыкаешь. Тем более что это ведь не обычный волк. Можно сказать, что это и не волк даже.

– Ну вот! – воскликнул людоед. – Я же сразу подумал, что это собака.

– Нет, – загадочно ответил охотник. – И не волк, и не собака.

– Как это? – опешил людоед.

– А вот, кому свежей похлебки из лука! – ласково запела людоедиха, внося в комнату булькающую кастрюлю, из которой доносился удушливый сладковатый запах. Молли едва не сделалось плохо при виде желтого месива, хлюпающего в кастрюле.

– О! – воскликнул людоед, потирая руки. – Сейчас поедим! А то я что-то совсем проголодался. Вы как насчет двух-трех вареных луковок? Аппетит, наверное, разыгрался в лесу? Садитесь скорее за стол – закусим как следует! У нас, правда, хлеба нет. Но так, знаете, даже еще вкуснее.

Охотник заглянул одним глазом в кастрюлю, втянул носом пар и облизнулся.

– Ух ты! Моя любимая похлебка! Как это вы догадались, ума не приложу!

При этих его словах Молли чуть не стошнило.

– Жаль только, что мне врачи запретили ее есть, – продолжал со вздохом охотник. – Слишком, говорят, часто вы ее кушаете. От этого могут произойти страшные вещи. Надо сесть на диету как можно скорее, побольше спать, а главное – не есть ни под каким видом похлебки из вареного лука.

– Какие вещи могут произойти? – настороженно спросил людоед.

– Ну… разные… – рассмеялся охотник.

– Какие разные?

Охотник надул щеки, выпучил глаза и, не меняя этого выражения, ответил:

– Можно вот таким навсегда остаться.

– Какой ужас, – прошептала людоедиха, прикрывая в испуге свой огромный как у лошади рот. – Неужели бывают такие безобразные люди?

– Бывают даже еще страшней, – сказал охотник, сдувая щеки.

– Бедняжки! Как же им тяжело живется.

В писклявом голосе людоедихи послышалось искреннее сочувствие.

– Да уж, – отозвался охотник.

Людоед посмотрел на себя в зеркало, висевшее у камина, пошевелил вывернутыми ноздрями и причесал пальцами шерсть на голове.

– Хорошо еще, что мы этой луковой похлебки мало едим. Терпеть не могу некрасивые лица.

– Ой-ой-ой, – игриво захихикала его подруга. – Ну ты-то у меня мужчина хоть куда.

И она громко чмокнула его в волосатое лицо. Людоед приосанился и гордо пошевелил плечами.

Тем временем охотник вынул из своей кожаной сумки кусок вяленого мяса, разрезал его и положил на тарелки.

– Так что вы говорили про вашего волка? – спросил его людоед, жадно запихивая в рот сразу несколько кусков мяса. – Как это он может быть и не волком, и не собакой?

– О, это очень длинная история, – улыбнулся охотник. – Боюсь, вечера не хватит, чтобы всю рассказать.

– А мы попозже спать ляжем, – сказал людоед и схватил с тарелки еще один кусок. – Я ужасно разные истории слушать люблю.

– Ну, хорошо. Тогда слушайте…

И Молли за каминной трубой затаила дыхание.

Глава шестая Рассказ охотника

– Охотился я однажды по ту сторону Великих Гор, – начал охотник. – Непросто было туда перебраться, но мне повезло. Один мой знакомый рассказал про ущелье, через которое можно пройти Великие Горы насквозь. Дичи на той стороне оказалось так много, что мне даже пуль не хватило. Зайцы, лисы, барсуки, утки – я уже все патроны истратил, а они все лезут и лезут. Куда ни повернись, везде какой-нибудь зверь сидит. Я даже стрелять устал. Уже на обыкновенную дичь внимания не обращал никакого. Увижу лису под деревом. «А! – говорю. – Лиса опять!» – и иду себе дальше. Так же точно и с зайцами, белками и разными прочими утками. Надоели они мне как горькая редька. А вот чего я хотел, так это настоящего зверя убить. Медведя, лося, или, на худой конец, тигра…

– А что, по ту сторону гор и тигры в лесу водятся? – неожиданно спросил людоед, доедая последний, самый маленький, кусочек мяса.

– А если будете мне мешать, – спокойно ответил охотник, – так я ничего рассказывать не буду.

– Не перебивай его! – зашипела людоедиха. – Чего человеку мешаешь!

Людоед только испуганно таращил свой глаз.

– Ну так вот, – продолжал охотник. – Стала мне вся эта мелочь противна и решил я назад возвращаться. Все равно, думаю, никакого серьезного зверя я так и не встретил. Чего мне там было еще делать?