Кольцо - [42]

С площадки прямо вниз уходила неширокая, с метр, каменная лестница, другая такая же поднималась налево, очень круто забирая вверх.

Тани прислушалась. Слышалось только их дыхание, да откуда-то сверху доносилось чириканье птиц. Она молча поманила рукой и крадучись, стала подниматься по лестнице. Элле, так же осторожно ступая, двинулся за ней, последним — Дэн. Они одолели ещё два длинных лестничных пролёта, на каждой площадке отдыхая (подъём был довольно крутой) и прислушиваясь. Лестница уже не меняла направление и с каждой площадки шла прямо — выше и выше, чуть изгибаясь направо. Каменные перекрытия над головой вдруг закончились, и в прохладную полутьму пахнуло тёплым летним ветром; над головой засинело небо.

Ход вывел их на верхний ярус Арены. Слева поднималась глухая стена, сверху увенчанная вереницей небольших арок, а направо открывалось огромное пространство — ряды каменных ступеней — скамей, а далеко-далеко внизу — жёлтая овальная площадка.

Здесь всё было старым по-настоящему. Древние стены, ступени, даже песок на Арене, наверное, был древним. Каменные плиты скамей местами потрескались, некоторых не хватало. Внешняя стена надёжно закрывала от глаз нынешний многомиллионный Арнор, оставляя ребят наедине с далёким прошлым.

Элле представлял, как амфитеатр, заполненный тысячами арнорцев, взрывается криками, приветствуя великого гладиатора и будущего наместника провинции Рун…

— Правда, здорово? — голос Тани возвратил его к действительности. — Я когда в первой школе училась, у меня подружка была — та ещё бандитка. И мы сюда загорать лазили. Или от пацанов прятались.

Они уселись на тёплые камни, прислонившись к стене.

— Это же сколько блоков надо было вытесать, сложить. Гора ведь целая!

— А чего им… Рабы и нарубили, и перетаскали, и сложили. — Дэн сплюнул сквозь зубы. — С рабами-то чё не жить?

— Ну, рабы. Тоже ведь люди. И такое соорудили!

— Я бы рабом ни за что не стал. Сразу бы удрал.

— Ага. Поймали бы тебя на второй день. И подвесили бы за ноги на солнышке жариться.

— Да ну. Я бы бился насмерть! Вон, как гладиаторы.

Элле промолчал, посмотрел на Тани. Она запрокинула голову и смотрела в небо.

Он вслед за ней посмотрел вверх. Высоко-высоко видны были две точки, двигавшиеся широкими кругами.

Тани встретилась взглядом с Элле:

— Видишь их?

— Птиц?

— Угу. Какие-то хищные. Орлы, наверное. Совсем крыльями не машут. Сначала невысоко летали, потом кругами — выше, выше.

— Вдвоём…

— Да.

Они долго смотрели на орлов, невесть откуда взявшихся посреди огромного города.

Элле вдруг каким-то другим взглядом, словно со стороны, посмотрел на Дэна, сидевшего с закрытыми глазами, на Тани, заворожено глядящую ввысь, на старые трещиноватые камни вокруг, отбрасывающие длинные тени.

Подумалось, что иногда дни пролетают совсем незаметно и бесследно, несмотря на всякие важные события. А сегодня — наоборот: вроде день как день, но он почему-то был уверен, что навсегда запомнит этот тёплый ветер, огромную пустую каменную Арену, заполненную призраками из бездны веков, двух птиц, исчезающих в вышине.

«Наверное, я знаю почему, — решил он про себя. — Может быть, это последний день детства?» Потом сам себе вроде возразил: «А не поздновато?» Подумал как-то рассеяно и решил: «А пусть. Зато я точно буду знать, когда и как оно закончилось. Оно улетело к солнцу. Кругами…»

В это время снизу по крутым ступеням поднялся человек. Выйдя на свет, он слегка прищурился, затем присел на камень неподалёку.

Элле ощутил угрозу и силу, исходящие от незнакомца ещё до того, как его увидел. Расслабленная задумчивость разом слетела с него, он вспомнил, что они сейчас — нарушители общественного порядка и, по-хорошему, надо сматываться.

Поднимаясь, он встретился с незнакомцем взглядом. Тот смотрел с любопытством и лёгкой насмешкой.

Элле загородил собой Тани и вежливо сказал:

— Здравствуйте.

Мужчина молча продолжал разглядывать ребят. На нём были надеты лёгкие серые брюки и чёрная рубашка в мелкую дырочку. Чёрные лакированные туфли придавали ему несколько щегольской вид, но коротко остриженные волосы, чуть тронутые сединой, и бесцветное незапоминающееся лицо заставляли подозревать, что всякого рода франтовство этому человеку чуждо.

Подошёл Дэн, остановился, вызывающе засунув руки в карманы.

— Здравствуйте, — голос незнакомца тоже был какой-то неопределённый, почти лишённый интонаций. — Мне бы хотелось переговорить с мисс.

— Мало ли чего вам хотелось бы, — Дэн, по своему обыкновению, сразу принялся нарываться на неприятности.

— Не хамите, Дэнитер. Это недальновидно. А в вашей ситуации — просто глупо.

— В какой «нашей» ситуации?

Мужчина встал, прошёлся.

— Вы незаконно проникли на территорию памятника, охраняемого государством, что является нарушением общественного порядка. Кроме того, вы, возможно, нанесли ему урон, а это, согласно закону об охране культурного наследия, уже может быть и уголовным преступлением.

— Никакого урона мы не наносили, — Дэн продолжал хорохориться.

— Ну не знаю. Вдруг вы откололи кусок барельефа… или граффити рисовали. Задержим до выяснения обстоятельств. Выручать вас некому. Мастер Макс вас нескоро найдёт…