Кольца анаконды - [21]

На следующее утро – при ярком свете солнца, под едва слышную издали музыку военного оркестра – Альберт впал в предсмертную кому. Виктория по-прежнему не отходила от его постели. Теперь глаза его были распахнуты, но он не шевелился, не говорил ни слова. Ее бдение затянулось с утра до самой ночи.

Незадолго до одиннадцати вечера Альберт с трудом сделал несколько последних, тягостных вздохов. Виктория все еще цеплялась за его руку, когда дыхание Альберта прервалось.

– О! О, дорогой мой, милый! – громко воскликнула она, в безмерном отчаянии падая на колени. – Мой ангел ушел, дабы найти покой среди других ангелов!

Склонилась, чтобы поцеловать напоследок его холодный лоб, и его последние слова вдруг вспыхнули в ее памяти, язвя, как желчь.

– Дело «Трента»… Все из-за этих американцев! Они убили моего любимого!

Она испустила вопль, разрывая на себе одежды, за ним другой, и еще один, и еще, и еще…

По ту сторону Атлантики зима стояла такая же суровая, как и в Англии. По реке плавали толстые льдины. Нос парома расталкивал их в стороны, и они с грохотом и скрежетом бились о борта. Плавание с острова Манхэттен длилось ужасно долго. Когда судно наконец пришвартовалось к бруклинскому берегу Ист-Ривер, двое сошедших с парома мужчин поспешили к веренице экипажей, дожидающихся пассажиров, и сели в первый же из них.

– Знаете, где находятся «Континентальные металлургические мастерские»? – спросил Корнелиус Бушнелл.

– Да, ваша честь, если это и вправду те, что на реке в Грин-Пойнте.

– Наверняка. Отвезите нас туда.

Густав Фоке открыл дверцу, пропустив старшего спутника вперед.

В разившей лошадьми карете было сыро и холодно, но оба пассажира оделись тепло, потому что зима выдалась воистину холодная.

– Вам уже приходилось встречаться с Джоном Эрикссоном? – Поинтересовался Бушнелл. Они сошлись только на пароме и до этой минуты не имели случая переговорить с глазу на глаз.

– Только однажды, когда его вызывал министр военного флота. Но мы лишь обменялись рукопожатием; мне пришлось пропустить эту встречу из-за другого неотложного свидания.

Даже будучи председателем военно-морского комитета, финансирующего строительство броненосца, Бушнелл не стал расспрашивать об этом свидании, понимая, что не его ума это дело. Фоке не просто заместитель министра военного флота, у него есть и другие обязанности, в связи с которыми он довольно часто посещает президентский особняк.

– Он гений по части механики… но… – Бушнелл замялся, словно не желая продолжать. – Но порой поладить с ним довольно трудно.

– К сожалению, эти сведения отнюдь не новы.

Мне уже доводилось слышать о нем подобное мнение.

– Но нам нужен его гений. Когда он впервые представил свою модель комитету военного флота, я понял, что этот человек может решить проблему, не дающую покоя всем нам.

– Вы, конечно, имеете в виду броненосец, который южане строят из остатков корпуса «Мерримака»?

– Совершенно верно. Когда конфедераты закончат строительство и спустят судно на воду, нам грозит катастрофа. Весь наш блокадный флот подвергнется жесточайшей опасности. Этот корабль может даже атаковать Вашингтон и обстрелять город!

– Это вряд ли. К тому же они закончат постройку не так уж скоро. Мне из достоверных источников известно, что наблюдается острейшая нехватка брони для его обшивки, хотя корпус и двигатель уже перестроены в сухом доке. Железа на Юге нет, южане доведены до отчаяния. Плавят ограды и решетки, в ход идут даже железнодорожные рельсы. Но для одного только этого корабля нужно шестьсот тонн брони, а раздобыть столько стали подобным образом не так-то просто. У меня есть свои люди в «Сталелитейных мастерских Тредегар» в Ричмонде, единственном производстве на Юге, где катают броневые листы. Сказывается не только нехватка железа, но и нехватка транспорта. Готовые листы ржавеют на заводе в ожидании, когда организуют доставку по железной дороге.

– Весьма отрадно слышать. Мы должны закончить собственное судно первыми, чтобы оно встало крепостью между их броненосцем и нашим уязвимым флотом.

Остановив экипаж, извозчик спустился с козел, чтобы распахнуть перед пассажирами дверцу.

– Вот они, мастерские. Клерк проводил их в контору, где дожидался

Томас Фитч Роланд, владелец «Континентальных мастерских».

– Мистер Роланд, – начал Бушнелл, – позвольте представить мистера Густава Фокса, заместителя министра военного флота.

– Добро пожаловать, мистер фоке. Полагаю, вы прибыли поинтересоваться, как продвигается постройка плавучей батареи капитана Эрикссона?

– Меня это и в самом деле весьма интересует.

– Работа идет согласно плану. Плиты для киля уже прошли прокатный стан. Но вы должны понимать, что судов подобного типа еще ни разу не строили. И хотя мы уже начали сборку корабля, мистер Эрикссон все еще трудится над чертежами. Потому-то я и просил комитет мистера Бушнелла о небольшой отсрочке.

– Не вижу особых трудностей, – ответил Бушнелл. – Я всегда полагал, что три месяца от замысла до воплощения – срок весьма краткий. Вы уверены, что дополнительных десяти дней будет достаточно?

– Эрикссон утверждает, что корабль будет спущен на воду через сто дней, а на моем веку он еще ни разу не ошибался.