Коктейль «Торпедный сок» - [22]
Пальцы, которыми напарник Уолтера сжимал руль, побелели.
– А ты знал, что она над тобой издевается? Гас смотрел прямо перед собой.
– Ой, извини! – Уолтер опустил глаза. – Как-то неловко получается.
– Какие еще истории?
– Не скажу. Мне неудобно.
– Ничего, – ответил Гас. – Ты не виноват. Это было давным-давно.
– Тебя это правда не задевает?
– Ни чуточки.
– Ладно, тогда слушай еще одну, это писк. Помнишь, она сказала, что всегда хотела кое-что попробовать, но стеснялась и боялась, что ты будешь над ней смеяться? А ты ответил, что готов ради нее на все. И она заставила тебя лечь на спину и помочилась тебе на лицо. Помнишь? Думаю, да – ты же там был. Но это было не для того, чтобы ее возбудить. Она просто опять на тебя злилась.
Гас глубоко вдохнул.
– Кто еще знает? Только Энглвуд и Вэлрико?
– Нет, они сказали Бреварду и Лабеллю, те – другой смене, потом остальным, а затем все дошло до шерифа. Когда мы были на барбекю, его жена перепила сангрии и увидела тебя во дворе. Ты стоял один и ел хот-дог. Она скорчилась от смеха и все нам выложила.
– Нам – там были другие?
– Нет. Ну да, пара человек.
– Пара?
– Ну, компания. Сначала человек десять. Когда остальные услышали, о чем она говорит, то тоже подтянулись. В конце концов в ту комнату втиснулись, наверное, все, кто был. Кроме тебя.
– То есть знает только наше отделение?
– Да нет, я слышал об этом в кафе, на пристани и в видеосалоне. И парень, который ставил мне кабельное телевидение, что-то такое упоминал…
– Уолтер…
– Ну, практически весь город. Даже странно, что тебя это не трогает. Я бы ужасно мучился: куда ни поедь, везде на тебя смотрят и представляют всякое такое…
– Уолтер…
– Я бы уволился и уехал. Может, фамилию сменил бы. А потом, наверное, покончил бы с собой…
– Уолтер!
– Что?.. А, тебя все-таки трогает. Я так и знал!
– Нет, просто пора уже сменить тему.
Полицейский автомобиль свернул с автодороги и подъехал к свежеокрашенному передвижному дому на Каджоу-Ки. Филиал полицейского отделения.
Гас и Уолтер вошли внутрь с деловым видом людей, которым есть о чем писать рапорты. Внутри был только сержант Энглвуд. Он сидел за столом под кондиционером, от которого весь трейлер гудел и вибрировал.
– Привет, сержант! – сказал Уолтер. – Что нового? Энглвуд поискал клавишу на клавиатуре и нажал.
– Ночью утащили цветы из оранжереи.
Гас дал Уолтеру часть бумаг, и они пошли к разным столам. Из машинки Гаса торчала фотография бородатого Аль Пачино. Кто-то пририсовал ему лифчик. Гас смял снимок и принялся за работу.
Гас был хорошим человеком. Таким хорошим, что даже противно. Он с первых же дней работы произвел на всех сильное впечатление: уважительный, почтительный, преданный. Связей у Гаса не было, и заводить их он не хотел. Он был твердо намерен пробиться с помощью упорного труда и исключительных душевных качеств. Начальство мигом это просекло и записало его в категорию тех, кому повышение противопоказано.
– Эй, Серпико! – крикнул Энглвуд. – Как пишется «бу-генвиллея»?
– Его зовут Гас, – сказал Уолтер.
– Ничего, – ответил Гас. – Бу-ген…
А когда-то это прозвище было почетным. Вызывало приятные ассоциации. Правда, было это еще в восьмидесятых, когда Гас был этаким юным жеребцом. Потом сдала спина, и он набрал в весе. Произошло это не сразу, а как-то постепенно: потихоньку кличка стала обидной. Двадцать лет спустя превратилась в издевательскую. Хотя, пожалуй, смешной она была всегда.
В отделении было тихо, только гудел кондиционер и стрекотали пишущие машинки. Открылась дверь.
– А что я узнал! – сказал помощник шерифа Вэлрико. – Дама, которую я штрафанул за превышение скорости, рассказала мне, что однажды жена Серпико…
Энглвуд откашлялся. Вэлрико обернулся.
– О, привет, Серпико! Я думал, ты на выезде.
– Только что вернулся. – Гас вытащил готовый рапорт из машинки и подошел к картотечному шкафу. Заработал факс. Гас сорвал бюллетень с катушки и подошел к столу Уолтера.
– Помнишь те трупы в Форт-Пирсе? Уолтер кивнул, продолжая печатать. Гас положил факс ему на стол.
– На автозаправке Ки-Ларго видели «транс-ам» цвета зеленый металлик.
– Так все-таки он едет к нам!
– Это еще не все, – добавил Гас. – Видишь список жертв? Все шли по одному обвинению, как и тот, которого распяли на башне летучих мышей.
Глава 9
Миниатюрная женщина села в дальний угол Безымянного бара спиной к стене. Женщина не сняла темные очки и не притронулась к своему кофе.
Через несколько минут Анна подняла глаза. Человек, за которым она наблюдала, отошел от стойки, взял стул и сел напротив.
– Ты нормально? Она кивнула:
– Спасибо, что согласился встретиться.
– А как иначе! Ты не представляешь, как я волновался, когда увидел это по телевизору. Как же все получилось?
Анна открыла было рот, но тут же съежилась в беззвучном плаче. Плечи затряслись. Мужчина огляделся, не смотрит ли кто. Другие посетители над чем-то смеялись. Тогда мужчина прикрыл ее руку своей.
– Можешь не рассказывать.
Анна шмыгнула носом и взяла себя в руки.
– Нет, мне надо выговориться…
Два дня назад
Солнце садилось, а Анна Себринг еще бегала по кухне. Стрелки на большой желтой маргаритке над раковиной показывали половину седьмого. Анна, уже в форме официантки, открыла духовку и достала оттуда курицу.
Самый обаятельный преступник всех времен и народов — в войне против итальянской мафии, суперпрофессиональных киллеров, полиции, ФБР, ЦРУ и торговцев из «Магазина на диване» одновременно! Его цель — расследовать убийство сорокалетней давности, жертвой которого стал его любимый дедушка! Его спутники — пестрая компания ни в чем не повинных людей, втянутых в круговорот его бешеного темперамента! Его девиз — «победа или… победа!».
Мечты украшают жизнь…И жизнь бандитов и убийц, между прочим, они украшают тоже. Правда, те пользуются несколько необычными методами, дабы претворить свои мечты в явь.Вот и самый обаятельный преступник всех времен и народов Серж Стормс решил исполнить свою давнишнюю мечту — превратить «жемчужину Юга» Флориду в новый Голливуд…Что для этого необходимо?Для начала — добыть кучу денег.А как?Серж и его незадачливый партнер Коулмен, пребывающий в перманентном состоянии расширения сознания, похищают новую звезду крупной кинокомпании и требуют с ее боссов колоссальный выкуп…Только вот платить похитителям никто не собирается.
«Ошибочка вышла, прощения просим!»Вот что, по идее, должен был сказать начинающий рекламщик, по недосмотру которого самый неблагополучный в криминальном отношении город Америки превратился в самый благополучный.И потянулись семьи средних американцев, мечтающих о тихой провинциальной жизни, туда, где…Что?Война самого обаятельного преступника всех времен и народов, двух его бывших подельников, дорасширявших сознание до полного безумия, мрачной шайки угрюмых гангстеров, связанных родственными узами, и черт знает кого еще!..Результат?Нет.
Был жаркий день в Вирджинии, во время Великой Депрессии, когда автобус сломался на пустынной лесной дороге. Пассажирам было сказанно, что ремонт продлится до завтра, так что… Что они будут делать сегодня вечером? Какая удача! Просто вниз по дороге, расположился передвижной карнавал! Последним человеком, вышедшим из автобуса, был писатель и экскурсант из Род-Айленда, человек по имени Говард Филлипс Лавкрафт…
Эта книга — своего рода итог «десятилетия» Б.Н.Ельцина в российской политике. В ней он обращается к событиям, которые относятся в основном ко второму сроку его президентства.
Боб Джонс — совершенно обычный парень. У него хорошая работа и милая девушка. И все же Боб считает, что у него есть проблема: никто не замечает его, никто его не помнит. Там, где обычный человек проходит неузнанным, Боба Джонса… игнорируют. Но однажды его заметили. Его запомнили. Но хотел бы он остаться незаметным, потому что у незнакомца, назвавшегося Филиппом, на уме что-то ужасное. Он желает мести — мести миру, который давно игнорирует не только Боба, но и других. Для лиц старше 18 лет.
Ольга Комарова (1963–1995) — автор из круга московско-ленинградского андерграунда второй половины 80-х годов прошлого века. Печаталась в самиздатском «Митином журнале», рижском журнале «Третья модернизация» и других коллективных проектах. В 1999 году в издательстве «Колонна» вышел тиражом 250 экземпляров сборник ее рассказов «Херцбрудер». В прозе Комаровой ранний российский постмодернизм ведет тяжелую позиционную борьбу с православным юродствующим феминизмом. В начале 1990-х Комарова обратилась в радикальное православие и запретила издавать свои тексты после смерти, а значительную часть написанного уничтожила.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первый сборник "Растаманских народных сказок" изданный в 1998 году тиражом 200 экземпляров, действительно имел серую обложку из оберточной бумаги с уродским рисунком. В него вошло 12 сказок, собранных в Полтаве, в том числе знаменитые телеги "Про Войну", "Про Мышу" и "Про Дядю Хрюшу". Для печати тексты были несколько смягчены, т.к. аутентичные версии многих сказок содержали большое количество неприличных слов (так называемых "матюков"). В то же время, сказки распространились по интернету и получили широкую известность именно в "жестких" версиях, которые можно найти на нашем сайте в разделе "Only Hard".