Кокетка в разводе - [45]

Гамильтон Бергер, огромный, неуклюжий, полный достоинства мужчина, напоминающий большого медведя, поднялся и начал говорить лицемерно умильным голосом, приняв позу демонстративного безучастия, которая обычно производила большое впечатление на присяжных.

– Высокий Суд, – начал он. – Мы готовы. Я должен открыто признать, что смерть Хартвелла Л.Питкина в определенной степени еще окутана тайной, но во время предварительного слушания мы намерены доказать, что совершено преступление и что у нас достаточно причин верить в то, что преступление это совершила обвиняемая. Высокий Суд, я верю, что доказательства, которые мы предъявим, выяснят некоторые элементы этой тайны, и я хотел бы добавить, что прежде, чем дело будет закончено, мы попросим вероятно ордер на арест, по крайней мере, еще одного человека.

Здесь Гамильтон Бергер повернулся и со значением посмотрел в сторону Перри Мейсона.

– Высокий Суд, мы готовы приступить к делу, – сказал Мейсон. – Мы просим только дать нам возможность ознакомиться с доказательствами обвинения и послушать свидетелей народа при перекрестном допросе.

– Хочу заметить, – рявкнул Бергер, – что следствие по этому делу было затруднено тем фактом, что адвокат обвиняемой начал действовать с самого начала. Это было даже до убийства Хартвелла Питкина.

– Прошу предоставить доказательства и не настраивать Суд враждебно, сказал Мейсон.

– Я не пытаюсь враждебно настраивать Суд, – снова рявкнул Бергер, кипя от ярости. – Я пытаюсь только объяснить Суду, что мы с самого начала встретились с трудностями. Наши свидетели не могли произвести опознания благодаря тактике, использованной защитником.

– Какой тактике? – спросил с изумлением Мейсон.

– Во первых: вы отказались встать для облегчения опознания, – сказал Бергер подняв голос так, чтобы его было слышно во всем зале. – А во вторых, Высокий Суд, защитник позволил себе покинуть здание в котором помещается его бюро в сундуке, который вынесли через хозяйственный выход. И все это для того, чтобы сделать невозможным опознание...

– Это не правда, – мягко возразил Мейсон.

– Господа, господа, – сказал судья Осборн. – Не место и не время для таких разговоров. Господин прокурор, если у вас есть доказательства, прошу их предъявить.

– У него нет никаких доказательств и он не может их получить, сказал Мейсон.

– Не говорите, что у меня нет доказательств и что я не могу их получить, – крикнул Бергер, а лицо у него потемнело. – Я покажу, есть или нет у меня доказательства. Дайте мне только тень шанса и я докажу, что вы были вынесены в сундуке из здания, в котором находится ваш офис. Это было сделано для того, чтобы свидетель по имени Карл Эверт Гоушен не мог вас опознать. Позже вы отправились с охраной в мотель «Слипвел», где пытались скрыться и где свидетель нашел вас и опознал без всякого сомнения.

– Докажите это, – сказал Мейсон.

– Когда я попытаюсь это доказать, вы начнете заявлять протесты, говоря, что это не относится к делу, – презрительно ответил Бергер. – Вы хорошо знаете, что у нас связаны руки.

– Если у вас есть свидетели, которые могут что-нибудь такое доказать, я не буду заявлять никаких протестов, – сказал Мейсон.

– Господа, господа, – снова вмещался судья Осборн. – Суд так же имеет слово в этом деле. Все сроки у нас заняты, это только предварительное слушание и...

– Если Высокий Суд позволит мне принять предложение защиты, – сказал Гамильтон Бергер, – то я докажу, что это время не будет потерянным, наоборот, это будет – Высокий Суд сам в этом убедиться – самым важным моментом во всем деле. Я разобью фокусы этого хитрого адвоката. Я покажу его настоящее лицо. Я...

Судья Осборн застучал молотком по столу.

– Господин окружной прокурор, прошу воздержаться от оскорбительных личных замечаний.

– Извините, Высокий Суд, – сказал Бергер, с трудом овладевая собой. Тактика, с которой я столкнулся в этом случае, заставила меня потерять контроль над собой. Защитник сделал определенное предложение. Не думаю, чтобы он хотел его поддержать, но я предпочел бы...

– Прошу представить доказательства, – перебил его судья Осборн. – У Суда нет времени на побочные дела, но вы знаете Суд достаточно, чтобы быть уверенным, что Суд с радостью встретит любую легальную попытку выяснить правду.

– Очень хорошо, – издевательски сказал Бергер. – Защитник обещал не выражать протестов. Я представляю вначале предварительное доказательство «корпус деликти» – сообщая, что Хартвелл Л.Питкин работал у Стефана Арджила в качестве лакея и шофера, что пятого числа этого месяца он был застрелен из револьвера Смит и Вессон номер «С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь». Вызываю свидетеля лейтенанта Трэгга.

Трэгг зная место свидетеля, сказал, что работает в Отделе по раскрытию убийств, что пятого числа этого месяца его вызвали в гараж позади дома на Соут Гондола номер семьсот девятнадцать и что он нашел там тело Хартвелла Л.Питкина. Затем он описал тело, его положение и сообщил, что было сделано.

– Около правой руки убитого лежал револьвер? – спросил Бергер.

– Да, – подтвердит Трэгг. – Это был Смит и Вессон тридцать восьмого калибра, номер «С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь». С него пытались удалить все номера, но один из номеров просмотрели. В барабане было пять патронов и одна гильза.