Кок'н'булл - [22]

Тем временем Кэрол стояла напротив Теда Уигинса. Оба не могли оторваться от сцены, происходящей за стеклянной витриной, как будто позади них работал проектор и они заплатили, чтобы на это посмотреть.

Кэрол, держа руку в кармане джинсов, небрежно облокотилась о прилавок и, хотя приобрела эту привычку совсем недавно, с похвальной резвостью овладела карманной наукой пощипывать, оттягивать и вообще держаться за свой член.

Мужчины любят это дело, не правда ли? Им нравится держаться. Как дети сосут палец, так они хватаются за гениталии. Оттягивание конца в его домике из 65-процентного хлопка само по себе не дает никакого сексуального ощущения, скорее они просто хотят, чтобы стрелка счетчика оборотов всегда указывала на состояние готовности в 10 ООО в мин. Так или иначе, но Тед Уигинс учуял возбуждение Кэрол, которое серьезно возросло, когда конвоируемый Той — Кэрол алкан вытащил прямо перед ней свое достоинство — подозрительное нечто с таким длинным и блестящим корнем, словно это был наконечник альпенштока, — и стал, испуская пар, ссать на осенний тротуар.

Уигинс времени даром не терял. Хотя потом он никогда не смог бы сказать, зачем он сделал это. Не секрет, что он любил, бывало, защупать зазевавшуюся дамочку, чаще всего какую-нибудь служанку-иностранку, но заправским приставалой он себя не считал, скорее энтузиастом. Возможно, это было от отчаяния, от осознания, что ему никогда не добиться от Кэрол ответа на сексуальные притязания, что он возбуждает ее даже меньше, чем это извращенное зрелище. Тем не менее, поскольку зрелище это стало возможным благодаря заведению, находящемуся под его руководством, он, видимо, решил, что ему тоже причитаются кое-какие дивиденды.

Он сошел с постамента и украдкой пристроился к Кэрол сзади. Конфликт на улице был далек от разрешения. Плещущая струя не вызвала в Той-Кэрол ни страха, ни отвращения, и она продолжила свою обличительную речь. Потрясенный дикарь покачивался и пытался удержаться на ногах под напором ее яростных словес, пока полукруг ядовитой ссаки не пометил витрину магазина и его штаны.

Тед Уигинс мягко пропихнул руку между теплыми джинсовыми трубами, обтягивающими бедра Кэрол, застыл, представляя себя на скамье подсудимых перед вынесением приговора, продвинулся чуть дальше и тут наткнулся на ее пенис…

Уигинс как раз намеревался пробраться в нее, после чего объявить, что это произошло по чистой случайности — что он столкнулся с ней, отчаявшись повлиять на ситуацию, разворачивающуюся на улице. Но последующие события определяла уже исключительно Кэрол и ее заострившиеся рефлексы. Почувствовав, что ее пенис в опасности, она схватила с прилавка бутылку Emva Cream, оставленную одним из запойных служащих пак-а-мака, и, обернувшись, угостила Теда Уигинса скользящим ударом в левую часть головы. Удар был такой силы, что бутылка срикошетила о стальную обшивку священного кассового аппарата, где блистательно разбилась вдребезги.

Вы, наверное, подумали, что этот неожиданный и мерзкий инцидент заставил Кэрол выскочить прочь, оставив ошарашенного Уигинса лежать на линолеуме, наблюдая звездочки в глазах. Но нет. Кэрол ощутила едва ли не осязаемый прилив хладнокровия и не двинулась с места. Звук разбивающейся бутылки был слышен и на улице, что дало возможность дикарю вырваться; пошатываясь и ударяясь о припаркованные автомобили, он улизнул к своим дружкам — приятелям. Та-Кэрол пулей влетела в магазин.

— Что, блин, здесь происходит? — воскликнула она, увидев своего бриллиантового (от бриллиантина) мужа на полу.

— Он ломанулся к вам через прилавок и грохнулся… — объяснила Кэрол, отчаянно стараясь привнести в свой голос нотку потрясения.

Обе женщины уставились на Уигинса, который, с трудом поднявшись на колени, потряхивал башкой, как старая овчарка.

Взгляды обеих Кэрол встретились над согнутым хребтом горе-виноторговца, и они посмотрели друг на друга как соучастницы. Это означало, что версия Кэрол принимается без уточнений и не оспаривается ни одной из заинтересованных сторон. В данный конкретный момент, имеется в виду.

— Уууф, еб твою, — сказал Уигинс.

Ничего страшного с ним не случилось. Во время Второй мировой ему на голову свалился ящик сухого молока Klim, когда он стоял на посту у складов военно-торговой службы в Эктоне. Тед Уигинс лишь вынул изо рта сигарету секунд на тридцать, такие вот они Уигинсы — твердолобое племя.

Когда Тед пришел в себя настолько, чтоб стоять, Та-Кэрол отправила его в травмопункт забинтовать рану в сопровождении худосочной продавщицы из соседнего магазина. Она, конечно, пошла бы и сама, да надо было следить за торговлей.

Той-Кэрол крупно повезло, когда она решила остаться, потому что, как только отбыл Тед, она совершила одну из самых выгодных продаж за всю свою жизнь. Кэрол порхала по шахматной доске линолеума от одного прилавка к другому, вставая на цыпочки или наклоняясь, чтобы достать бутылку или банку. На широком прилавке, который Та-Кэрол еше намывала смоченной «Фэрри» тряпкой, чтобы изничтожить сладкий запах неистовой победы, Кэрол аккуратно выставила целую батарею: сначала шел