Когтистый Санта - [8]

Он включил на телефоне динамик, чтобы Жизель могла слышать оператора больницы. Мэдисон нашли, и она подошла к телефону.

— Как дела, дорогая? — спросила она. У нее также был акцент, выдающий бостонку голубых кровей. — Мне было ужасно трудно успокоить Алека, пока вы болели.

— Мне нужно подтверждение!

— Нет времени для пустой болтовни, — прошептал Алек ей на ухо и провел пальцем вдоль ее спины.

Она повернулась и шлёпнула его по руке, потом взяла трубку так, чтобы Алеку не был слышен разговор.

— Я в порядке, уже намного лучше… послушайте, есть ли у Алека какое-либо отклонение, о чем я, потенциальный сексуальный партнер, должна знать?

— Отклонение? Вы имеете в виду такое, как СПИД или… ох дорогая…

Если б Жизель не отвела трубку от уха, то непременно была оглушена громким женским хохотом. Несколькими секундами позднее доктор Mэдисон наконец-то взяла себя в руки:

— Прошу прощения. Даю слово как врач и женщина, Aлек в своей жизни ни дня не проболел. Как и любой другой член его семьи. Они здоровое… здоровое семейство. — Еще один смешок. — И почему у меня такое ощущение, что я еще увижу тебя, дорогая?

— Отвали от меня. Ладно, значит… — начала было Жизель, но Алек выхватил телефон и швырнул в сторону.

Глава 7

— Ах…

— Не бойся.

— Я думаю, что это тот момент, когда нужно испугаться. Потому что: a) ты больше меня, и б) уверена, схватишь меня прежде, чем я доберусь до двери.

— А) ты права, и б) ты права. Хотя все же можешь попытаться. — Его глаза заблестели. — Я люблю поиграть в погоню.

«Ох, Иисусе». Девушка соскользнула с постели, а он уже позади.

— Так, так, — практически промурлыкал он, — Уговор дороже денег. Правда, сладкая Жизель?

Как он странно это произнес… как одно слово: сладкаяжизель. Ей нравится это. Нравится он. Что тоже хорошо, учитывая то, на что они пошли.

— Ты прав. Я дала сло… ммммф!

Девушка приподнялась на цыпочках, когда Алек притянул ее к себе и припал к губам. Его язык стремительно атаковал ее рот, и она почувствовала что-то между ног. Одна рука мужчины находилась на затылке, крепко удерживая. Другая — обвилась вокруг талии, благо, что руки были длинными.

Он разорвал поцелуй. С трудом, восторженно заметила девушка. Жизель задыхалась, словно только что пробежала марафон. А ощущение — будто выиграла его.

— Сейчас, — почти задыхаясь, сказал Алек. — Ты сказала все, что угодно. Что ты сделаешь все, что угодно. Пока солнце не взойдет.

— Да.

Стало труднее дышать. Черное возбуждение охватило его. Обещание есть обещание, черт возьми, и у нее было слово врача, что Алек ничем не болен. И Жизель этому полностью поверила. Ей протянули мечту на тарелочке, и она намеревалась ее использовать. После сегодняшнего вечера она больше никогда его не увидит снова.

Но, Господи, у нее был сегодняшний вечер.

— Да, все. Все, что захочешь.

— Ooooх, очень хорошо, — промурлыкал, почти прорычал, он. Алек сел на постель и потянул ее вниз за собою.

И продолжал тянуть до тех пор, пока она не опустилась на колени, встречаясь с ним.

— Расстегни мой ремень. Пожалуйста, — добавил он с волчьей усмешкой. Она сделала это пальцами, которые стали непослушными и глупыми. Наконец девушка вытянула ремень и молча протянула его Алеку. Мужчина отбросил его в угол.

— Поскольку ты пообещала выполнить свое обещание — пока — нам это не понадобится. Жизель сглотнула, черт возьми, во что она позволила себя втянуть?

— А теперь. Мои брюки, любимая. Сними с меня их.

Она так и сделала, а потом, после того, как спросила, стащила с него боксеры. В комнате было слишком темно, чтобы определить их цвет, — синие? бордовые? — но по шелесту поняла, что они из шелка. Никакой фланели для него.

— Сейчас, — выдохнул Алек. — Поцелуй меня.

Она сразу поняла и поцеловала головку члена, затем потерлась щекой о нее как кошка. Его запах был теплым и мускусным, но, бесспорно, мужским. Он был довольно толстым; Жизель с трудом сомкнула пальцы вокруг него.

— Ещё, — простонал Алек, — поцелуй меня еще раз, сладкая Жизель.

Она так и сделала, дегустируя выступившую соленость. Девушка слизнула ее, а затем облизала снизу вверх всю длину. Она чувствовала, как при движении вниз жесткие волосы на лобке щекотали ее подбородок. Его рука потянулась, собрала в кулак массу её кудрей.

— А теперь, — прорычал Алек, — открой рот. Пошире.

Его голос стал таким грубым, что девушка едва поняла, но не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что ему нужно.

Затем он заполнил ее рот, горло. Алек вышел, чтобы перевести дыхание, а потом вновь оказался у нее во рту. Бедра перед ее лицом задвигались как поршень, и она поняла, что он трахает ее рот. Пока одна ее часть дико возбудилась, другая, трезвомыслящая, напомнила, что хотя Жизель и могла пересчитать количество минетов, но она определенно не большеротая.

Другая рука обнаружила ее груди, и он стал их массировать, сжимать. Ощущение его рук на ней, члена во рту было так же восхитительно, как и захватывающе. Она попыталась освободиться, но Алек усилил захват, а затем Жизель почувствовала, как он начал пульсировать. Неожиданно ее рот стал наполняться мускусной соленостью, и она хотела встать, но захват был подобен железу. Через секунду мужчина отстранился, но закрыл рукой ее рот.