Когда жёлтый карлик выходит на охоту - [50]

— Ты понимаешь, сколько времени займет оформление?

— А я и не тороплюсь, — мне вдруг стало легче, едва я почувствовала, что взяла контроль в свои руки — на это мой ненаглядный жлоб уж точно не пойдет!

Но он вдруг наклонился, поцеловал и прошептал прямо мне в губы:

— Договорились.

— Что?! — его руки не позволили мне отшатнуться.

— Я сказал — договорились. Я ж бухой, в неадеквате! Но и завтра от своих слов не откажусь. Только в этом случае не один раз, а пока не надоешь, — проговорил он настолько спокойно, что меня пробрал озноб. Спросил, обозначая, что всегда предельно четко понимал все мои мотивы: — Твоя мать сможет найти себе работу в городе, или мне потом ее содержать еще придется?

Я просто качала головой, не в силах что-то ответить. И даже после того, как он ушел, никак не могла собраться с мыслями.

Продаваться — так дорого. Очень дорого. Да никакая нелепая девственность не стоит двухкомнатной квартиры в центре города! Я никогда не была моралисткой, для меня вообще нет таких границ, как «общепринятые ценности» или «ну как так можно?». Я всегда была готова продаться — и вот, на тебе, решение проблем всего лишь за секс! Заодно и с человеком — как он там выразился? — который мне «не противен». Не просто не противен… да я сама этого хочу, как ничего другого! Он не влюблен в меня, просто испытывает сексуальное влечение — а я уже давно знала, что это обычное дело. И невозможно не думать о том, как это будет — ведь знала уже, каким Антон может быть и нежным, и настойчивым. У меня от одних поцелуев с ним мозги улетают в неведомую даль, а что будет, если… когда… Да я половину оставшейся жизни готова отдать за то, чтобы уснуть в его объятиях! Чтобы наконец-то надышаться им. Сделать то, чего я хочу, а за это еще и получить решение других проблем! И мама. Мама сможет переехать в город — поближе к театрам и выставкам, спортивным гимнастикам и центрам тибетской медицины, обзаведется тут новыми знакомствами с людьми, которые не пьют постоянно и способны разговаривать не только о Малахове с Пугачевой… Все так просто!

Я не спала всю ночь, представляя, как он гладит меня, целует обнаженную, позволяет целовать его… Потому что я влюблена, потому что он начал иметь значение. Только это значение и делает все простое сложным.

И именно поэтому за завтраком я сказала ему прямо при Руслане, чтобы дальнейших споров не возникало:

— Я передумала, Антон. Сделки не будет. Извини.

— Уверена? Ты разочаровываешь меня, блондинка. Я думал, что впервые встретил женщину с мужскими мозгами.

— Уверена.

На самом деле так и было. Ну до чего же влюбленность — нерациональное чувство! Будь она проклята! Оказалось, что продаваться тому, кто настолько важен, пусть и временно — просто невозможно. Ну а то, что это временно — сомнений не вызывало. Такие чувства — скоропортящийся продукт. Осталось только сделать ставку: что быстрее пройдет — моя влюбленность или его страсть.

— Тогда уезжай уже отсюда! — я чувствовала, что он зол, хоть и старался говорить ровным тоном.

— Так я жду, когда ты найдешь мне жилье! — я говорить ровно даже не пыталась.

Но ответил он устало:

— Три дня. Обещаю.

Руслан только переводил взгляд с него на меня и качал головой.

Глава 14. Личные палаты Его Скупердяйства

Через три дня за ужином Антон молчал — это у нас обоих уже вошло в привычку. Я и сама искала квартиру, так что знала, что и он вряд ли что-то нашел именно за ту же цену, как обещал. К тому же у меня на носу экзамены, поэтому самостоятельные поиски пока придется отложить. Видимо, следует смириться — осталось совсем немного до конца учебного года, а там я к маме, в поселок — подальше от всего этого безобразия.

Но уточнить все же следовало:

— Что, не нашел? — все за столом сразу поняли, о чем я.

Он поднял на меня глаза, вздохнул, поморщился, будто не хотел отвечать:

— После ужина собирай вещи, отвезу тебя.

Я удивленно вперилась в его макушку, но мне даже переспросить возможности не дали:

— Вот и правильно, Антош! — почему-то радостно воскликнула Ольга. — Я тоже поеду посмотреть, можно?

— И я! — присоседился к нашей компании Руслан.

Антон поморщился снова.

Немного странная реакция, словно они знали то, чего не знала я. А уж когда мы подъехали к новой элитке, мои подозрения укрепились. Конечно, в этом доме жилье вряд ли сдавали и уж точно не «по той же цене». Квартира была не такая огромная, как у Руслана, но зато двухэтажная. На первом — только довольно большая гостиная и скромная по размерам кухня, отгороженная от остального помещения стойкой. На окнах — трехслойные шторы, что уже давало исчерпывающее представление о владельце, а весь интерьер выполнен в трех цветах: черный, серый и красный — в точности, как комната Антона в доме Руслана. Наверх вела довольно крутая лестница полукругом — на такой и убиться можно с непривычки. Эта квартира — не для пожилых людей или маленьких детей, факт. Эта квартира — для него.

— Ремонт сделали пока только внизу, — комментировал Антон, пока Ольга, радостно взвизгивая, как морская свинка, все осматривала — она тут тоже, очевидно, была впервые. — Пришлось прервать ремонт на середине, ну да ладно, потом. Тебе и внизу места с лихвой хватит.