Когда закончилась нефть - [57]
Некоторые рассказчики говорят после всего этого, что Гирара умер молодым, но выглядел как глубокий старик и был совсем лысый. Но для нашего рассказа такой конец необязателен.
Вера Виноградова
ПОСЛЕДНИЙ РУССКИЙ
Он был стар, и матово-черную шкуру его уже посеребрила седина. Высоконогий, мускулистый, с прямой спиной и высоко посаженной головой на мощной шее, с острыми и длинными светлыми рогами, тур был необычайно красив, как бывает красив столетний могучий дуб, выросший среди тонких, чахлых берез. Вдоль широкой спины его шел узкий белый «ремень», кроваво-коричневые глаза от времени выцвели, побурели и сейчас смотрели устало и обреченно. Он стоял неподвижно около сосны, обросшей мхом и серебристо-серым лишайником, повернувшись крупом к пронзительному ветру, несшему с севера мелкую, колючую снежную крупу, которая отскакивала от жесткого ледяного наста и била его по ногам. Белесые тучи затянули горизонт туманной пеленой, и высокие темные ели, засыпанные снегом, упирались острыми макушками в седое небо. Оно тоже было старым, как и бык: шел 7145-й год от Сотворения мира.
Эта зима была двадцать первой в его жизни и, как и все остальные двадцать, суровой и голодной. Последние годы он был одинок. Это не беспокоило его — так принято, старики всегда остаются одни, но к августу он чувствовал непонятное раздражение в крови и неясную тоску. Он рыл землю копытом, негромко урча и фыркая, шел искать и не находил гнедых, рыжевато-бурых коров…
В дверь позвонили. Степан Андреевич с сожалением оторвался от экрана телевизора, откинул с колен шерстяной клетчатый плед и поднялся с уютного старого кресла, обтянутого коричневым рыхлым бархатом. От неподвижной позы ноги затекли, и теперь казалось, что сотни колючих иголочек впились в кожу. Степан Андреевич поморщился и пошел в прихожую открывать дверь.
На пороге, «дыша духами и туманами», стояла молоденькая журналистка. Степан Андреевич понял это сразу, поймав любопытный, заглядывающий в душу взгляд прозрачных голубых глаз и услышав щелчок диктофона.
— Ну зачем же так сразу? — возмутился он, покосившись на диктофон. — Может, я с вами и разговаривать не стану, а возьму да и захлопну дверь. Вы ведь меня не предупредили, что придете сегодня.
— Степан Андреевич! — округлила глаза журналистка, на мгновение превратив их в два бездонных голубых озерца, окруженных черными камышинками ресниц. — Я вам звонила на прошлой неделе. Вы, скорее всего, забыли.
— Забыл? Да о чем вы говорите! — снова рассердился он на журналистку, мешающую ему смотреть его любимую передачу «Прогулки в прошлое», но, увидев ее расстроенное лицо и потемневшую водную гладь синих глаз, согласился покорно: — А может, и забыл. С кем не бывает. Ко мне сейчас много ходят. Вот вчера из «Рекордов Гиннесса» приходили. Я теперь всем интересен стал, как живое ископаемое, — он открыл дверь пошире и отступил на шаг, приглашая жестом входить и не обижаться на старика.
Журналистка впорхнула, цокая, как лошадка, звонкими каблучками по узорным плиткам кафеля прихожей, одним быстрым, неуловимым движением сняла воздушную нейлоновую куртку в тон глаз и начала разматывать толстый, вязанный английской резинкой шарф — самую теплую и массивную деталь ее гардероба. Все остальное было легким, коротким, эфемерным.
«Нет, — отметил про себя Степан Андреевич, — в наше время одевались лучше, добротнее, что ли. И люди были тоже добротнее, надежнее, солиднее. Да и все остальное посолиднее было, те же машины — на бензине ездили, а не черт знает на чем. Пока нефть еще оставалась. А сейчас что? Эх…» — подумал он, все еще по-детски обижаясь и краем уха прислушиваясь к голосу ведущего передачи.
— Меня зовут Земфира Нуриева, — представилась журналистка и улыбнулась больше глазами, чем яркими, обведенными модной французской помадой губами.
Степан Андреевич уже заметил эту замечательную особенность девушки: все эмоции отражались в ее глазах, как отражается капризно меняющееся небо в таком же капризно беспокойном море.
— Ну что ж, Земфира — покорительница мира, — срифмовал Степан Андреевич, — проходите в комнату да садитесь к столу, будем чай пить с мятными пряниками, а я стану вспоминать, как остался последним русским на матушке-Земле. Всему ведь есть начало, всему должен быть и конец. Вот были же когда-то скифы, печенеги, половцы. Где они теперь? Убиты на русско-татарской войне, уведены римлянами в рабство, растворились в других племенах или, наконец, вымерли от эпидемии вирусного гриппа типа «А»? А может, их нацменьшинство съели, скажем, самоеды? У нас ведь как заведено: самоедов есть нельзя, а великую нацию — можно. А хорошо бы глянуть на типичного, чистокровного скифа или, на худой конец, печенега. Какой он: блондин или брюнет, великан или пигмей, с жадными раскосыми очами или пугливыми глазами загнанной лани? Вот и я последний из могикан, то бишь последний из русских, как вон тот бык в телевизоре.
…Тур разбил твердый ледяной наст, слегка поранив при этом ногу, и, разбросав копытами наледь, стал сверлить мордой в снегу лунку, чтобы достать клочок прошлогодней засохшей травы. Время от времени он поднимал тяжелую голову и втягивал ноздрями холодный воздух. Чутье у него все еще было отменным, а вот слышать и видеть он стал совсем плохо.
Жутко динамичный и увлекательный постапокалиптический роман. Анонс звучит так: «Привычного мира больше нет, есть только обломки минувшего: лежащие в руинах пустынные города, звери-мутанты и люди — разобщенные и сломленные». Спасти родной клан от фанатиков Новой веры, пройдя через сотни опасностей, предстоит разведчику клана Ветродувов Герману и Госпитальеру Францу.
Из-за череды аварий члены экипажа звездолета «Семаргл», которых трудно назвать «отважными космопроходцами», вынуждены опуститься на планету только что открытой звездной системы в спасательном челноке. Свирепые твари, чудовищные монстры, погубившие почти весь экипаж корабля, были не самым страшным, что ожидало уцелевших. Члену экипажа Антону Делакорнову предстоит сражаться не только с коварным и жестоким инопланетным врагом, но и с земными трусостью и предательством…
Знающие люди говорили: планета Дроэдем – настоящий рай. И главное – никакой полиции. Для матерого уголовника Глеба Жмыха этот факт имел решающее значение. Лемурийцу Лукасу тоже было чего опасаться в пределах досягаемости Закона. Угнав космический транспортник, они прибыли на Дроэдем и зажили роскошной жизнью. В гостинице, где поселились рисковые парни, даже унитазы были из чистого золота. И жизнь казалась такой прекрасной, что хотелось петь. Но преступный мир Дроэдема втягивает их в кровавые разборки, да и с самой райской планетой явно что-то не так…
Быть самым умным ребенком в королевской семье, выделяться среди своих братьев многими талантами, пользоваться всеобщей любовью окружающих… и оказаться лишенным наследства! Участь, которой не позавидуешь.Его путь тернист: его преследуют братья, его преследуют тяжелые думы, его преследует разноплеменная нечисть… Его сподвижники – обладающий титанической силой идиот и вечно путающий заклинания колдун. Но Дарт Вейньет, принц, лишенный наследства, знает, что будет королем Стерпора!
Начинающий колдун Василий Гнилов использует демона Вахканаала на подсобных работах. При первых встречах представитель темных сил, разумеется, пытался противиться приказам новоиспеченного чародея о том, чтобы разгружать вагоны или чинить дачу… Да что поделаешь с защитным заклинанием, которое делает Гнилова неуязвимым? Но однажды начинающий колдун все-таки допустил ошибку…
Над ним не властно время, перед ним отступают силы природы, он — величайший магистр радужного спектра Черный Властелин.Так прозвали его кочевники юга и граждане Паквилона, великого города бескрайних равнин севера. В беспамятстве своем был он развратен и невоздержан, использовал волшебный дар не по назначению — соблазнял женщин и увлекался азартными играми. Но темные боги вели его, направляли его стопы, и был ему предначертан путь на трон Темного Властителя мира.
С научной станции, исследующей черную дыру, получен сигнал бедствия. К ученым отправлена спасательная экспедиция.
Название: Flowers from the Moon. Рассказ 1939 года. Публикация: сборник "Flowers from the Moon and Other Lunacies", 1998 г.
«Новый Марс» — проект жизни на Марсе через 200 лет. Вторая книга, которая окажется на Марсе. Первая — «Будущее освоение Марса, или Заповедник „Земля“». «Новый Марс» — это художественная повесть с далеко ведущей целью: превращение планеты Земля в ядро глобального галактического заповедника.
Боргус Никольсен остается загадкой в истории советской фантастики. В 1924 и 1927 годах этот неизвестный писатель со «скандинавским» псевдонимом опубликовал авантюрно-фантастическую дилогию «Глориана» и «Массена» о невероятных приключениях американца Джека Швинда, укравшего аппарат невидимости — и после буквально растворился в воздухе, как и его герой. Теперь, в серии «Polaris», оба романа Боргуса Никольсена возвращаются к читателям.
Универсальный Мультимедийный Конструктор-Альманах — так расшифровывается слово Уммка. В этот конструктор играют или попробовали поиграть около сотни человек из самых разных городов. С тропы Александра Спиридонова (Алекса Спиро) начался марафон Уммки. Весь проект представлен на сайте http://alexspiro6633.wixsite.com/goldenummka.