Когда закон бессилен - [19]

— Тормози, — буркнул Граф, — на кой черт ты мне рассказываешь про этого делягу?

— Николай — двоюродный брат Растогина, — вздохнула Галя. — И с самого начала ему помогал. В основном занимался охраной Павла Афанасьевича, который, можно сказать, пионер в создании частных банков.

— Да в гробу я видел всех пионеров с их пионервожатыми, — зло сказал Граф. — Он мне, гнида, как нищему монеты сунул!

— Он мог изуродовать вас, у Николая черный пояс по каратэ.

— Я это понял, — кинул Виталий, — ногами, как Майя Плисецкая, машет. Чуть каблуком волосы на голове не сбрил.

— При мне он ничего вам не сделает, — сказала Галина.

— Ты меня за мальчика для битья держишь?

— Извините, — смутилась Галина, — но Николай очень опасный человек. Он…

— Кто он тебе? — спросил Граф.

— Никто, — сдержанно ответила она, — просто раньше мы были влюблены друг в друга, — горькая улыбка тронула ее губы. — Я работала в одном НИИ лаборантом. Он был в охране. Но потом как-то все в один миг рухнуло. Николай…

— Меня не интересует ваша любовь, — усмехнулся Граф. — Ты мне вот что объясни: почему назвала меня Сашей и расказала, что я приехал к тебе, чтобы что-то отметить?

— Я не хотела, чтобы Николай узнал, что вы мой сосед. И, ради Бога, не обижайтесь, но было бы лучше, если бы вы на некоторое время уехали.

— Благодарю за чай, — шагнув к двери, Граф остановился. — Вообще-то спасибо, — смущенно и с явной неохотой буркнул он, — иначе хрен его знает, чем все кончилось бы. Мне все эти разборки сейчас не по масти. Мусора с ходу лапти сплетут. Так что спасибо. — Открыв дверь, вышел.

— Как вас зовут? — спросила выглянувшая Галя.

Виталий, — он остановился.

меня Галя. И если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, чем смогу — помогу.

— Да я, собственно, просить-то не умею, — усмехнулся он, — просто чай кончился, а денег по нулям, — неожиданно для себя признался он, — а я все-таки восемь лет на чифире, привык. Это же как наркотик, — он взвесил на руке пачку. — Я отдам. Вот сейчас немного оклемаюсь и отдам.

— Виталий, — стараясь не задеть его, спокойно проговорила Галина, — вы в водопроводе что-нибудь понимаете? У меня в кухне вода течет. Не посмотрите?

— Да посмотреть-то можно, — засмеялся Виталии, — только я в этих железках не faiuy. Если уж чего явное. Подтянуть, может, чего, это да. А всякие там прокладки и остальные штучки-дрючки…

— Но вы хоть подтянуть можете, — со смехом перебила его Галя, — а я и этого не умею.

— Лады, — кивнул он, сейчас чифирну и приду.

— Трогай, — посмотрев на часы, сказал Николай. «Твое счастье, мразь, — мысленно обратился он к Графу, — что у меня встреча важная. Я тебя достану! — Пошевелил опухшими пальцами и выматерился. — А реакция у него ничего, и пушка при себе. Кто он, интересно? Может, из команды Редина? Тогда, если это так, хорошо, что не поломал его. Афанасьич в хороших отношениях с Рединым. Но какую победу Галка с ним отмечать собралась? И почему он чай просил? Впрочем, ладно. Узнаю, кто он, а там видно будет. — Достав сигарету, закурил. — А эта дура, — вспомнил он разговор с Галей, — строит из себя принцессу на горошине. Святоша. А может, она догадывается, ради чего я за ней увиваюсь?»

Хрипатый умоляюще проговорил:

— Ну хоть взглянуть на нее можно?

Извините, — развел руками седой человек в белом халате, — сейчас это невозможно. Она в палате интенсивной терапии, а туда мы никого не пускаем.

— Но это взять вы можете? — Хрипатый приподнял мускулистой рукой набитую фруктами сетку.

— Это конечно, — кивнул врач.

— А какого хрена эта кобыла, — мотнув головой на молодую ярко-рыжую женщину, зло прохрипел Георгий, — не берет? У нас, говорит, все есть!

— Он права, — улыбнулся врач, — у нас действительно все есть. Рудаковой постоянно привозят продукты от Ивана Степановича. Но ваши фрукты мы передадим. Не так ли, Елена Андреевна? — обратился он к рыжей. Обиженно надув ярко накрашенные губы, она взяла сетку и, упруго переступая стройными ногами, быстро направилась к лифту. Посмотрев ей вслед, Хрипатый по-своему отметил ее походку и обтянутые халатом ягодицы: «Жеребца бы ей. Чтоб продрал по самое некуда».

— Все, парни! — весело сказал вошедший в комнату Федор. — Кончилась наша ссылка! Завтра маман приезжает. Она шустро пахана обработает. Ох, и гульнем, — он подмигнул Игле. — С ходу в кабак завалимся. Отметим нашу удачную операцию.

— Скорей бы, — заметил сидевший перед видео Пират. — Мне осточертело зрителем быть. Сидим, как декабристы.

— А с «зелеными» как? — осторожно спросил Игла. — Нам причитается или Валюха все йод себя загребла?

— Хрен с ними, — Федор махнул рукой. — Мы свое все равно получим.

— А кто там нашу тачку срисовал? — вспомнил Пират. — Что еще за дела? Кто там такой памятливый?

— Успокойся, — засмеялся Федор. — Пахан послал Хирурга. А он там всех успокоит.

— Это точно, — согласился Игла, — Филимон набьет гвоздей в крышку гроба.

— А чего его Хирургом дразнят? — спросил Пират.

— Так он же медицинское училище кончал, — бросившись на кровать, ответил Федор.

— Не ехал я! — со слезами на глазах орал мужчина в рабочей куртке. — Я приехал к Томке, жене своей. Мы с ней поцапались до этого! Мириться приехал! Выпили чуток. И уснул я! Не ехал никуда!