Когда я вернусь - [46]

Шрифт
Интервал

И поет нам: – С новым счастьем! –
Наш парторг – тамбовский волк.
Он поет – один в гордыне,
Как свидетель на суде:
С новым счастьем, молодые,
И с успехами в труде!..
И чтоб первенец загукал,
Как положено в семье,
Вам партком отводит угол
В обще…
…Тут, увы, заело ленту –
Отслужила, видно, срок.
Но опять же, в цвет моменту,
Грянул бойкий тенорок:
– Чтобы очи мои повылазили,
Чтоб не видеть мне белого дня,
Напридумали Лазари лазеры
И стараются кончить меня!..
И шалман зашелся смехом,
Загудел, завыл шалман.
И частушке вторя, эхом,
Об стакан гремит стакан.
6
Света, Света, добрый друг,
Что же ты примолкла вдруг?
Где твой Лазарь, где твой милый,
Завбуфетом в цвете лет?!
Он убит – и взят могилой,
Как сказал один поэт.
Брал он скромно, брал по праву,
Брал не с верхом, а в очко.
Было – заму, Было – заву,
Было всем на молочко!
Уносите, дети, ноги,
Не ходите, дети, в лес!
В том лесу живет в берлоге
Лютый зверь – Обехаэс!..
Всем влепили мелочишку,
Все равно, как за прогул.
Только Лазарь принял «вышку»,
Даже глазом не моргнул…
Точно так же, как когда-то,
Не моргнул и глазом он,
Когда гнал его, солдата,
Дезертир из школы вон!
Мол, не так он учит деток,
Подозрительный еврей,
Мол, не славит пятилеток,
А долдонит про царей.
Заседанье педсовета
Подвело всему итог…
С ним ушла тогда и Света –
Физкультурный педагог.
Что ты, что ты, что ты, что ты,
Что ты видишь сквозь туман?
Как мотались без работы?
Как устроились в шалман?
Как, без голоса, кричала
В кислом зале горсуда?..
Эй, не надо все с начала,
Было – сплыло навсегда
Было – сплыло…
Тут линяет гром оркестра –
Мал в шалмане габарит.
И опять, оркестра вместо,
Работяга говорит.
(А в руке гуляет кружка
И смеется левый глаз!) –
Это все была петрушка,
А теперь пойдет рассказ!
7
Мы гибли на фронте,
Мы хрипли в «комбеде».
А вы нас вели
От победы к победе!
Нам бабы кричали:
– Водицы попейте!
Умойтесь, поешьте, поспите хоть ночку!
А вы нас вели от победы к победе
И пуля свинцовая ставила точку!
Мы землю долбили,
Мы грызли железо,
Мы грудь подставляли под дуло обреза.
А вы, проезжая в машине «Победа»,
В окно нам кричали:
– Достройте!.. Добейте!..
И мы забывали
О сне и обеде,
И вы нас вели
От победы к победе!
А вы:
«Победы» меняли на «Волги», А после:
«Волги» меняли на «ЗИМы», А после:
«ЗИМы» меняли на «Чайки», А после:
«Чайки» меняли на «ЗИЛы»…
А мы надрывались,
Долбили, грузили!
И вот уже руки
Повисли, как плети,
И ноги не ходят,
И волосы седы,
А вы нас вели от победы
К победе.
И тосты кричали
Во славу победы:
– Ну, пусть не сегодня,
Так – завтра, так – в среду!
Достройте!.. Добейте!..
Дожмем!.. Приурочим!..
А мы, между прочим,
А мы, между прочим,
Давно – положили – на вашу победу!..
8
Хмырь зажал рукою печень,
Хмырь смертельно побледнел.
Даже хмырь – и тот не вечен,
Есть для каждого предел.
Работяга (в кружке пена),
Что ж ты, дьявол, совершил?
Ты ж действительного члена
Нашу партию лишил!
И пленительная Света,
Сандалетами стуча,
Срочно стала из буфета
Вызывать в шалман врача!..
9
Какая ночь! Как улицы тихи!
Двенадцать на часах Аэрофлота.
И кажется – дойдешь до поворота
И потекут бессмертные стихи!
* * *

Вот и все!

Большинство стихов и песен, помещенных в этом сборнике, были, в разное время, напечатаны журналами «Посев», «Грани», «Континент», «Время и мы»– за что я их сердечно благодарю. Сергей Эйзенштейн говорил своим ученикам:

– Каждый кадр вашего фильма вы должны снимать так, словно это самый последний кадр, который вы снимаете в жизни! Не знаю, насколько справедлив этот завет для искусства кино, для поэзии – это закон.

Каждое стихотворение, каждая строчка, а уж, тем более, книжка

– последние. И, стало быть, это моя последняя книжка.

Впрочем, в глубине души, я все-таки надеюсь, что мне удастся написать еще кое-что.

Александр Галич Париж, 10 апреля 1977 года.


ПОСЛЕДНИЕ СТИХИ

ПО ОБРАЗУ И ПОДОБИЮ

или как было написано на воротах Бухенвальда: «Йедем дас сеине» – «Каждому – свое»
Начинается день и дневные дела,
Но треклятая месса уснуть не дала,
Ломит поясницу и ноет бок,
Бесконечной стиркою дом пропах…
– С добрым утром, Бах, – говорит Бог,
– С добрым утром, Бог, – говорит Бах.
С добрым утром!..
… А над нами с утра, а над нами с утра,
Как кричит воронье на пожарище,
Голосят рупора, голосят рупора –
С добрым утром, вставайте, товарищи!
А потом, досыпая, мы едем в метро,
В электричке, в трамвае, в автобусе,
И орут, выворачивая нутро,
Рупора о победах и доблести.
И спросонья бывает такая пора,
Что готов я в припадке отчаянья
Посшибать рупора, посбивать рупора,
И услышать прекрасность молчания…
Под попреки жены, исхитрись-ка, изволь
Сочинить переход из це-дура в ха-моль,
От семейных ссор, от долгов и склок,
Никуда не деться и дело – швах,
– Но не печалься, Бах, – говорит Бог,
– Да уж ладно, Бог, – говорит Бах
Да уж ладно!..
…А у бабки инсульт, и хворает жена,
И того не хватает и этого,
И лекарства нужны, и больница нужна,
Только место не светит покедова,
И меня в перерыв вызывают в местком,
Ходит зам по месткому присядкою,
Раз уж дело такое, то мы подмогнем,
Безвозвратною ссудим десяткою.
И кассир мне деньгу отслюнит по рублю,
Ухмыльнется ухмылкой грабительской,
Я пол-литра куплю, валидолу куплю,

Еще от автора Александр Аркадьевич Галич
Стихотворения и поэмы

Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В.


Верные друзья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Генеральная репетиция

В основу сюжета «Генеральной репетиции» положена история запрещения постановки пьесы «Матросская тишина» после просмотра ее генеральной репетиции представителями ЦК и МК КПСС.А. Галич дает широкую картину жизни московских театральных и литературных кругов, с которыми он был тесно связан более тридцати лет, рассказывает о своих встречах со многими известнейшими деятелями русской культуры. С этими воспоминаниями и размышлениями автора перемежается текст пьесы, органически входящий в художественную ткань всего произведения.


Песни русских бардов. Серия 4

Четвёртый выпуск серии сборников стихотворений, исполнявшихся русскими бардами в виде песен.


Блошиный рынок

Незавершенный роман «Блошиный рынок», который сам Галич называл «плутовским романом», был написан в эмиграции, в 1976 — 1977 годах. Первая часть опубликована в журнале «Время и мы» (№№ 24-25. 1977-1978 гг.).Судьба второй части неизвестна.В образе главного героя Семена Яновича Таратуты — одесского интеллигента — нетрудно заметить черты самого автора, а в его высказываниях — авторские мысли, поэтому справедливее будет сказать, что этот герой выведен с самоиронией.Один из эпизодов перекликается с тем, что произошло в жизни Галича: перед отъездом он должен был выплатить внушительную сумму за свою кооперативную квартиру в писательском доме, но когда власти вызвали его «на ковер» 17 июня 1974 года и предъявили ультиматум «эмиграция — лагерь», то сами же и внесли за него требуемую сумму, только чтобы Галич поскорее убрался из страны. .


Я выбираю свободу

В третий номер журнала «Глагол» вошли публицистические выступления известного советского поэта, прозаика и драматурга Александра Галича. Основу составили его выступления по радиостанции «Свобода» в 1974—1977-х годах. В издание включены также интервью с писателем, подписанные им открытые письма, стихи, написанные автором в разные годы.


Рекомендуем почитать
Сорок дней Кенгира

Кенгирское восстание — восстание заключенных Степного лагеря (Степлага) в лагпункте Кенгир под Джезказганом (Казахстан) 16 мая — 26 июня 1954 г. Через год после норильского восстания, весной 1954 года, в 3-м лаготделении Степлага (пос. Джезказган Карагандинской обл.) на 40 дней более 5 тысяч политических заключенных взяли власть в лагере в свои руки. На 40-й день восстание было подавлено применением военной силы, включая танки, при этом, по свидетельствам участников событий, погибли сотни человек. По мотивам произведения в 1991 году на киностудии «Катарсис» режиссёром Геннадием Земелей был снять фильм «Людоед».


Узники коммунизма

Там, где кончается религия, начинается большевизм. Пережитые мною испытания в тюрьмах и концлагерях СССР и последующие скитания в годы Второй мировой войны убедили меня в непреложности этого духовного закона. Наш многострадальный век заболел большевизмом только потому, что человеческая личность, потеряв веру в Бога, переживает тяжелую моральную депрессию, от которой ее сможет спасти только учение Христа в его социальной и нравственной сущности. Нынешнее правительство США уже поняло эту необходимость и принимает соответствующие мероприятия… Очередь за больной Европой и нашей грызущейся между собою многонациональной эмиграцией.


Норильское восстание

Это не просто еще одна книга воспоминаний и документов про ГУЛАГ.НОРИЛЬСКОЕ ВОССТАНИЕ: доведенные до отчаяния нечеловеческими условиями жизни, изнуряющим трудом, садистскими издевательствами и смертельными расправами лагерного начальства, заключенные ГОРЛАГА, Норильского специального лагеря для «особо опасных преступников», восстали и потребовали не только смягчения лагерного режима, но и выдвинули политические требования относительно демократизации советского режима в целом. Восстание, разумеется, было подавлено, но отвага, самопожертвование его рядовых участников и организаторов (автор был в числе последних), показало, что человеческое достоинство победить невозможно.


Персональное дело

«Как только… народ изберет меня своим лидером, я прежде всего постараюсь встретиться с президентом Соединенных Штатов Америки. В любом подходящем или неподходящем месте. – Рони, – скажу я ему (или, допустим, Джон), – давайте наконец поговорим о разоружении не для пропаганды, а по существу и откровенно, без недомолвок. Вы за нулевое решение, я тоже. Давайте вынем все взрыватели из ядерных боеголовок, а все до единой ракеты перекуем на орала. С вашей стороны круглый ноль, и с нашей такой же круглый. Как в туалете.


Первая камера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Университеты Анатолия Марченко

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.