Когда я стану великаном - [8]
И тут лучшие люди 8 «б» увидели тот класс борьбы, который Копейкин выдавал редко: он стремительно подсек и бросил через себя главаря, поймал на прием бросившегося на него гитариста, который, истошно крикнув, врезался а громадную лужу.
Милиционеры мчались со всех ног.
А с другой стороны наступали лучшие люди 8 «б».
Лохматых парней, скулящих от боли, по уши перемазанных в грязи, грузили в милицейский «рафик». Молоденький милиционер укоризненно качал головой:
— Такие большие связались с маленьким! Как не стыдно — трое на одного!
А Копейкин ухмылялся, облизывая рассеченную губу и потирая огромный подтек на лбу:
— Я уверен, товарищ старший лейтенант, что они уже находятся на пути осознания своих дурных намерений! Очень вас прошу, относитесь к этим заблудшим с максимальной снисходительностью!
— Ладно, разберемся! — только и сказал лейтенант.
Копейкин улыбался, хотя его слегка мутило, он был грязный, мокрый, и сил хватило только на то, чтобы чуть покоситься на телефонную будку — он боялся упустить Ласточкина.
Лучшие люди 8 «б» тем временем собирали трофеи: пояс с железной «позолоченной» пряжкой, гриф от гитары, рукава куртки, кожаную тирольку и перепачканный трехцветный шарф.
Они сграбастали все это в кучу, подошли к Ласточкину, и по команде Копейкина трофеи полетели к его ногам.
Петя Копейкин и Вася Белкин сидели в кухне и с остервенением били молотками по подошвам, обрабатывая Петины башмаки. Они прибивали «платформы» — так башмаки становились выше.
— Повтори, как она сказала, точно! — Копейкин был очень возбужден.
— Ну, она сказала… — Вася повторял, видно, уже в сотый раз. — Что ей очень нужно тебя видеть. Лучше бы не дома. Что очень срочно. И нервничала…
— Горошкина нервничала — невероятно! — воскликнул Копейкин. — Сколько времени?
— Начало пятого, еще целый час…
Но Копейкин торопился. Чисто умытый, мокрые вихры торчали во все стороны, глаза лихорадочно светились… Он тщетно боролся с накрахмаленной рубашкой:
— Я скоро выкину эти идиотские рубашки! — Он старательно отдирал крахмальные рукава. — Мать их купила на вырост, говорит, что скоро сядут. Я их уж раз десять стирал — ни черта не садятся!
— Готов! Надевай! — Белкин поставил «платформы» на пол.
Копейкин влез в башмаки, попробовал пройтись — он еле двигал ногами.
— Вот черт! Гвоздь огромный.
— Ватку подложи!
Хорош же он был сейчас! В свежей рубашке и выглаженных джинсах, он стал выше ростом. Глянул в зеркало — что-то беззащитное, беспомощное вдруг мелькнуло на его лице…
— Платок есть? — Он подмазывал крахмалом синяк под глазом. — Мой весь в крови.
— Не глаженный.
Они встретились на боковой аллейке парка, где было довольно пусто.
Он сразу увидел её светлый плащик.
Она радостно бросилась к нему навстречу, и, действительно, щеки ее пылали больше, чем обычно, и глаза блестели больше, чем обычно, а волосы разметались по плечам.
— Копейкин! Петеньке! Умница! — щебетала она так радостно, словно они не виделись целую вечность.
Копейкин был несколько напряжен, может, и потому, что боялся, отчаянно боялся, что Горошкина заметит его ботинки, а объясняться ему не хотелось.
Но Горошкина ничего не заметила.
— Господи! Живой! Петька! Я думала, они тебя там изуродуют! Били тебя?
— Не очень… — Копейкин скромно улыбался.
— Вон подтек какой! — ахала Горошкина.
— Да ерунда! Первый раз, что ли… — Копейкин смутился, он наивно полагал, что подтека она не заметит.
— Сколько их было? Мне говорили, десять человек! — Она смотрела на него восхищенно.
— Какие десять! Уже придумали!.. Всего трое!
— Ну расскажи!
— Да ладно!.. С тобой-то что?
Горошкина вдруг смутилась, такой Петя ее не видел ни разу.
— Не знаю, как тебе сказать… Может, потом, а? Видишь и… — залепетала она. — Мы ведь с тобой всегда смеемся… А тут — серьезно это, понимаешь? — жалобно сказала она.
— Ну? — Взволнованный Копейкин не спускал с нее глаз, боясь что-нибудь пропустить.
— Дай честное слово — не будешь смеяться!..
— Честное слово! — горячо заверил ее Копейкин.
— Помнишь, в первом классе мы клятву давали? Глупо, конечно, но я помню.
— И я помню, — сдерживая волнение, сказал Копейкин. Горошкина вдруг подняла на него свои синие глаза.
— Я совсем недавно вдруг стала вспоминать детство… Чего это я — не знаю!.. Вдруг вспомнила, как в лагерь первый раз ездила. Как ты подрался из-за меня… Как заячью капусту собирали… А как ты научился плавать — помнишь? За одну ночь!
— А у тебя было такое платье, в горошек, меня почему-то поразило, что и фамилия у тебя такая!..
— А как я скарлатиной болела, а ты мне мороженое приносил?.. И тогда написал первые стихи:
— Машка! — тихо сказал Копейкин. — Ты и это помнишь?
Она кивнула.
— Ну, вот ты и вырос… Не очень, правда… — Маша лукаво улыбнулась. — Ну разве это имеет значение?
— Так ты мне хотела что-то сказать, наверно, да? — осторожно спросил он.
— Верно, Петь… Я… Понимаешь… Мне… Мне очень нравится один человек! — набралась она наконец духу.
— И что? — замирая, спросил он.
— И я не знаю, как он ко мне относится… Хотя иногда мне кажется, что и он…
Трудная судьба выпала на долю врачей и медсестер детского туберкулезного санатория, эвакуированного в дни войны в Сибирь. Их мужество и каждодневный героизм словно переливаются в чуткие души ребят. В свою очередь, мир детей санатория, их неуемная фантазия становится мощным подспорьем для женщин в их борьбе за жизнь и здоровье ребят.
Кузнецов Александр Всеволодович (род. в 1935 г.) закончил актерский факультет ГИТИСа и Высшие режиссерские курсы при Госкино СССР. Снялся более чем в тридцати фильмах, осуществил ряд инсценировок, работал на телевидении. Автор пьес «Острова снов», «Лети все горе прочь», «Зачем принцессе усы!», «Танец кочерыжек». В соавторстве с И. Туманян написал сценарий кинофильма «Когда я стану великаном» (приз Ленинского комсомола — Алая гвоздика). В 1983 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла повесть А. Кузнецова «В синих цветах».
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
Сценарий «Бумбараш» написан кинодраматургом Евгением Митько по мотивам ранних произведений и одноименной повести Аркадия Гайдара (оставшейся незавершенной). Е. Митько удалось сохранить в сценарии интонации и образный строй гайдаровских произведений. На основе сценария «Бумбараш» на Киевской киностудии имени А. П. Довженко был поставлен фильм (режиссеры А. Народицкий, Н. Рашеев), получивший высокую оценку в печати.
Киносценарий всеми любимого одноименного фильма киностудии «Мосфильм». В конце книги дана фильмографическая справка и представлены кадры из фильма.Отсутствуют страницы с 55 по 60.
Сценарий телефильма создан по мотивам романов известного американского писателя Курта Воннегута «Утопия-14», «Колыбель для кошки», «Завтрак для чемпиона». Сочетание фантастики, гротеска и притчи, характерное для творчества писателя, позволило и в сценарии коснуться зловещих проблем нашего времени: милитаризации, перенаселения, религиозного фанатизма и т. д.
Книга содержит литературный сценарий фильма «Бриллиантовая рука».