Когда я падаю во сне - [6]

– Отлично, – одобрила Маргарет, вставая с кровати. – Подумайте как следует, а потом напишите на лентах, какой хотите видеть свою жизнь. – Она блаженно улыбнулась.

Сисси вглядывалась в ленту, напряженно размышляя. Родители Битти позволили ей учиться живописи, а Маргарет еще с прошлого года пачками получает предложения руки и сердца от достойных молодых людей из хороших семей и с твердым положением в обществе. Она даже поступила в колледж Уэллсли[6], но только потому, что жене сенатора (и в этом Маргарет была единодушна с родителями) следует иметь хорошее образование.

Будущее Сисси не подлежало обсуждению. Не то чтобы ее мнение ничего не значило, просто это дело решенное. Ей предстояло выйти замуж, желательно не за дурака или урода – и не за чрезмерно пылкого, лоснящегося от бриллиантина Уилла Харриса, на десять лет старше, посылающего ей многозначительные взгляды на воскресных службах. К сожалению, он был единственным кандидатом в мужья; больше никто не решался оказывать знаки внимания дочери пастора и проходить строгую проверку под ястребиным взором ее матери.

Заметив затруднения Сисси, Маргарет взяла ее за руку. Миссис Пернелл считала юную мисс Дарлингтон неглубокой и поверхностной, но Сисси точно знала – мама ошибается. Если человек родился безупречным, это не означает, что он не способен сочувствовать несовершенствам других.

– Не думай о реальности, Сисси. Думай о возможностях, мечтай! Представь себе то, о чем даже помыслить невозможно, и напиши.

– Ну, это просто. – Битти открыла баночку с красной краской, уселась на деревянный пол, разложила на нем ленту и кончиком кисточки вывела аккуратные алые буквы: «Я хочу стать выдающейся художницей».

– Ты, наверное, имела в виду «великой художницей»? – уточнила Маргарет, наморщив изящный носик.

– Нет, – ответила Битти. Несмотря на малый рост, она на все имела собственное мнение и не стеснялась выражать его вслух. – «Великий» – понятие субъективное. Пойди разбери, кого считать великим, а кого нет. Вот если мое творчество сможет заставить людей задуматься, значит, оно выдающееся. – Она скатала две чистые полоски ткани и отложила их в сторону. – Больше мне ничего не нужно.

– Теперь твоя очередь, – обратилась Маргарет к Сисси. – Хорошенько подумай. Помни – ты можешь изменить свою судьбу.

Сисси, стиснув зубы, сердито взглянула на подругу. Маргарет легко, она же Дарлингтон. Ее жизнь – тихая лагуна, в которой полно устриц, и под каждой раковиной скрыта жемчужина. Можно мечтать о чем угодно. Сисси же понимала – ей самой уготована скучная жизнь, предсказуемая, словно приливы и отливы.

Повинуясь внезапному порыву непокорности, она взяла у Битти кисточку и написала самыми большими буквами, под стать ее мечте: «Я хочу выйти замуж за идеального мужчину – красивого, доброго, с хорошими перспективами, и моя любовь к нему будет бесконечна».

Она положила кисточку в пустую банку и подняла глаза на Маргарет. Та удивленно взглянула на нее, но промолчала.

– Теперь ты, – сказала Сисси.

– А я уже написала, – с лукавой улыбкой ответила Маргарет.

Битти и Сисси вновь уселись на кровать; на полу сохли ленты. Удостоверившись, что внимание подруг безраздельно принадлежит ей, Маргарет откашлялась и театральным тоном произнесла:

– А теперь – мой вам подарок в честь нашего выпуска.

Она сделала паузу, загадочно взирая на них ярко-голубыми глазами. Наконец Сисси не выдержала. Когда девочки ходили в кино, она единственная во время страшных сцен закрывала лицо руками.

– Ну же, Маргарет! Говори скорее!

– Папа, мама и тетя Дороти разрешили нам две недели пожить с тетей и дядей Милтоном в их доме в Миртл-Бич! Едем сразу после выпускного бала. Мама обещала договориться с вашими родителями – вы же знаете, она кого хочешь уговорит. Возьмем ее «Линкольн Космополитен» с откидным верхом.

Девушки взвизгнули от восторга и в обнимку запрыгали по комнате, стараясь не наступить на банки с краской. «Эта поездка станет прощанием с девичеством и пригласительным билетом в мир взрослых женщин, – подумала Сисси. – Может, по пути удастся немного повеселиться».

Маргарет подбежала к туалетному столику и достала из ящика сложенную ленту.

– Пойдемте скорее, вот-вот дождь начнется. Нужно вернуться домой, прежде чем мама примется обзванивать ваших родителей. – Она остановилась и торжественно взглянула на подруг. – Начинается новая жизнь. Навсегда запомните этот момент.

Все трое бегом спустились по изогнутой парадной лестнице в просторный холл. Из открытой задней двери пахло дождем и рекой. Мрачные тучи над горизонтом закрыли солнце, сгустили краски зелени и болота.

По пути к Древу Желаний Сисси оглянулась. Ей всегда нравился Карроумор, его изящная архитектура и точные пропорции. Однако сегодня тень от тучи приглушила ослепительно-яркую белизну фасада, отчего старый дом и весь пейзаж показались призрачными, словно ускользающие воспоминания.

На ветвях берез, вязов и дубов висели выдолбленные тыквы, обозначающие границу, отделяющую лужайку от сада. Вечерело. Вокруг деревьев порхала стайка ласточек, возвращающихся в гнезда внутри тыкв. Сисси на минутку остановилась, чтобы поглядеть на птиц, послушать их свист и чириканье. Теперь каждый раз при виде ласточек она будет вспоминать этот день и рубеж, который ей предстоит пересечь.