Когда все возможно - [26]

— У некоторых художников очень развито чувство соперничества, — заметил Джей. — Они ревниво относятся даже к своим друзьям. Но вы, по-моему, способны проявить великодушие, поскольку и ваши работы пользуются успехом. И вполне справедливым успехом, должен прибавить.

— Уверена, что вам свойственно великодушие, — сказала Линда, поскольку ей показалось, что Ивонна смотрит на них несколько настороженно. — Сейчас принесу вина, и мы немного выпьем, хорошо? — Линда чувствовала, что ничуть не ошибается. Джей и раньше не раз одерживал победы, но Линда никогда еще не чувствовала себя его соучастницей.

Минут через двадцать она первой, извинившись, пошла спать.

Но, старательно прислушиваясь, скоро услышала, что Ивонна тоже спускается вниз и идет по наклонному коридору в свою комнату. Потом с тихим щелчком закрылась дверь в комнату Джея, и Линда приняла таблетку снотворного.

Она крепко спала, когда среди ночи ее разбудил пронзительный, ужасающий крик.

— Дорогая, — донесся до нее сквозь сон голос Джея. Он стоял на пороге, и в ее комнате горел свет. — У нас тут возникли некоторые сложности.

Линда тут же села в постели, и ей показалось, что в дверь — определенно! — позвонили.

— Джей, я так крепко спала! Мне снился какой-то сон…

— Хорошо, я сам с ними поговорю, — сказал Джей и улыбнулся, но Линде показалось, что выглядит он иначе, чем вечером: лицо словно стало шире и все покрылось крупными каплями пота.

Накинув халат, она последовала за мужем вниз и увидела, что он открыл дверь, и на пороге стоят двое полицейских, а позади них маячат еще двое в полицейской форме — мужчина и женщина. На подъездной дорожке виднелись две белые полицейские машины. Впрочем, стражи порядка вели себя очень вежливо.

— Вы не могли бы показать нам гостевую комнату? — попросили они. — Ту, в которой останавливалась ваша гостья, Ивонна Таттл?

— Да, конечно, — сказал Джей. — Линда, проводи их, пожалуйста, вниз.

Во рту у Линды сразу же пересохло, едва она повернулась к пандусу, ведущему в гостевые комнаты. В спальне, отведенной Ивонне, было темно, и Линда машинально потянулась к выключателю, но женщина-полицейский ее остановила: «Нет-нет, оставьте все, пожалуйста, как есть», а мужчина-полицейский предложил: «Миссис Петерсон, может быть, вам лучше вернуться наверх?»

Линда быстро повернулась и стала подниматься, громко зовя Джея.

Муж был на кухне. Он, медленно качая головой, стоял перед полицейскими, и Линда заметила, что те вооружены.

— Она с самого начала показалась нам странной, — говорил Джей. — Но, как вы, должно быть, понимаете, я не стану сообщать подробностей, не посоветовавшись с моим адвокатом. Это, кстати, Норм Этвуд, и вы прекрасно знаете, что он скажет. Какая нелепость! Нет, это просто неслыханно! Я даже представить себе не могу, чтобы кто-то собрался в судебном порядке меня преследовать!

— Почему бы вам не попросить своего адвоката побеседовать с нами в полицейском участке? — сказал один из полицейских.

Джей улыбнулся:

— Ей-богу, ребята, я знаю, вы всегда гордились своей щепетильностью и дотошностью, но ведь это просто возмутительно!

— А где Ивонна? — вдруг спросила Линда, когда полицейские уже направились к дверям.

— Она в окружной больнице, мэм.

— Она говорит, что я пытался ее изнасиловать, — прибавил Джей.

— Ивонна? Она действительно так сказала? Но это же безумие! — возмутилась Линда.

— Ну, конечно, безумие, — спокойно подтвердил Джей. — Дорогая, я скоро вернусь.

Женщина-полицейский стояла у него за спиной, а рядом с ней был еще кто-то из полицейских-мужчин.

— Господи, что вы делаете? — спросила у них Линда.

— Присядьте, миссис Петерсон. Мы бы хотели задать вам несколько вопросов. — Полицейские вели себя очень вежливо. Они стали расспрашивать Линду об Ивонне. — Какой она была?

— Ох, ужасной!

— В чем это выражалось?

— Она вела себя по отношению к нам просто оскорбительно! Не желала ни минутки на разговор с нами потратить! — Линда вдруг вспомнила о пропавшей белой пижаме и тут же выпалила: — Представляете, она обвинила меня в том… что я украла ее пижаму! — Женщина-полицейский сочувственно покивала, а мужчина-полицейский что-то пометил в блокноте и спросил:

— А по отношению к вашему мужу она тоже была груба?

Слишком поздно до Линды дошло, что ей вообще не стоило ничего им говорить. Хотя, когда она заявила полицейским, что больше не намерена обсуждать эту тему, они отреагировали очень спокойно. А потом объяснили, что у них есть ордер на обыск данной гостевой комнаты для возможного сбора вещественных доказательств, каковыми могут оказаться, например, простыни, наволочки и все такое прочее.

* * *

На следующее утро Джей крепко спал в их общей спальне. Норм Этвуд доставил его домой перед рассветом и объяснил Линде, что Джей был обвинен в нанесении побоев третьей степени тяжести и пока отпущен на поруки. Скорее всего, сказал Норм, против него выдвинули это обвинение, потому что Ивонна в истерическом состоянии металась по улицам города в три часа ночи, одетая лишь в трусики и майку, и стучалась в каждую дверь. Кроме того, у нее на запястье обнаружилась небольшая ссадина, что предположительно указывало на борьбу, однако, по мнению адвоката, ее состояние вряд ли доказывает, что секс состоялся не по взаимному согласию, а при отсутствии свидетелей обратное доказать всегда очень сложно. И вот теперь Линда, застыв как изваяние, сидела в саду и не сводила глаз с голубой сверкающей поверхности воды в бассейне. Вдруг в кармане у нее зазвонил мобильный телефон. Она включила его и услышала голос дочери: