Когда время против нас - [36]

"Пайсис-2" был близко, он уже находился на грунте и искал нас. Погружение заняло у него 40 минут. Это достижение! Он медленно и осторожно маневрировал позади нас. Еще через десять минут он все сделал.

Не надо больше сеансов проверки связи. Не надо больше людям на поверхности волноваться из-за сноровки и умения пилотов "Пайсиса-2", которые видели, что главное сделано, но боялись в это поверить. Каждый знал, что еще не время расслабляться, иначе можно наделать ошибок. Все вокруг нас были очень возбуждены и собраны, а мы с Роджером, находясь в полумиле от них, продолжали спать.

- "Вояджер"! Я "Пайсис-2". Мы завели зажим в открытую кормовую сферу "Пайсиса-3" и убедились, что он там прочно держится. Ожидаем улучшения видимости.

После стольких дней усилий, ошибок и неудач "Пайсис-2" спокойно опустился на дно, обошел вокруг "Пайсиса-3" и аккуратно ввел зажим с канатом внутрь открытой кормовой сферы. Этот зажим мог открываться подобно зонтику и прочно застревал в сфере, не имея возможности выскочить оттуда. Полипропиленовый канат был достаточно прочным, чтобы поднять нас со дна. И как это ни невероятно, но на все ушло менее 45 минут.

Впечатление складывалось такое, что сделать все это было очень просто. Участники спасательной операции испытывала огромное облегчение. Наконец-то они добились успеха!

У нас на дне, в "Пайсисе-3", все эти драматические перипетии прошли почти не замеченными. Специалыю спроектированный и изготовленный зажим был прислан самолетом из Барроу. Он был заведен манипулятором "Пайсиса-2" в открытый люк кормовой сферы аварийного аппарата. После этого он раскрылся и уже ни при каких условиях не мог выскочить оттуда во время подъема аппарата - ценными. Где-то после сообщения о зажиме я снова потерял контакт с окружающим миром. Помню только, как хорошо было чувствовать рядом "Найсис-2", который мог говорить с поверхностью, его свет успокаивал, и мы могли спать. Боже, как же было холодно!

Наконец до моего сознания дошло слово "зажим", и моя реакция была подобна той, которую вызвало слово "КУРВ".

Я не понимал, что это такое, и сколько ни размышлял, никак не мог представить себе, как выглядит этот зажим. В конце концов я остановился на большом крюке, который может схватить за край открытого люка кормовой сферы.

...Я надеюсь, мы не перевернемся, когда начнем подниматься. Вспоминаю свои мысли:

"...можно плыть по течению и ни о чем не думать, "Пайсис-2" рядом..."

Вес аварийного аппарата в воде составлял 0,95-1,5 тонны. Зажим был спроектирован для подъема трехтонного груза с учетом запаса на возможные динамические нагрузки, вызванные качкой корабля. Его специально спроектировали судостроители Барроу сразу же, как только узнали об аварии.

Зачастую в драматических фильмах обыгрывается ситуация, когда двое, дней десять карабкаясь по скалам и цепляясь пальцами и ногтями за мельчайшие выступы камня, вдруг хватаются за страховочную веревку. Они поворачивают друг к другу обветренные и обмороженные лица с воспаленными глазами и с облегчением выбираются в безопасное место, а в это время звучит трогательная лирическая мелодия. Мы с Роджером нарушали все замыслы режиссера.

Нас мало интересовала безопасность при подъеме. В памяти свежи были ужасные рывки, когда три дня назад мы болтались подвешенными под "Вояджером", пока не оборвался буксирный конец.

Все могло повториться, и этого мы боялись больше, чем нашего безысходного положения на дне.

Сейчас нам понятно столь неестественное отношение к происходящему. Я уверен, что, если бы нам дали по два или три одеяла и немного выпить, мы восприняли бы все подругому.

Морской болезни подвержены и мужчины, и женщины. На меня, к счастью, качка не действует, но, по всей видимости, очень большая доза болтанки заставляет и меня забиться в угол и махнуть на все рукой. Пропадает всякое желание бодриться и что-нибудь делать.

Моя жена Джуни испытала это состояние. Как-то раз в тот год, когда мы встретились, она с двумя друзьями возвращалась морем с прогулки, и их застал сильный шторм. Два человека сражались с разбушевавшейся стихией, направляя яхту в порт Саутгемптон, а Джуни, совершенно разбитая, боролась с ежеминутно подступающей тошнотой.

Наконец шторм и ужасное состояние Джуни заставили их подать ракетами сигнал бедствия.

На огромном греческом судне увидели ракеты и подошли оказать помощь. Корабль, будучи без груза, а потому очень высоко поднимающийся над водой, полностью прикрыл крошечную яхту. С него подали три каната, по которым можно было подняться наверх.

Джуни была извлечена из темного закутка, и первое, что она увидела, это нос корабля, который возвышался, казалось, на целую милю над водой. Затем она, увидев веревки с большими узлами на концах, твердо заявила, что никуда не уйдет с яхты и сейчас же отправляется снова в постель.

Пришлось заставить ее подойти к борту яхты, обвязаться широким поясом, прикрепленным к веревке, и подняться наверх.

Наше положение в "Пайсисе-3" было проще. Мы при всем желании не могли вмешаться в происходящее и что-либо сделать, чтобы обезопасить себя в предстоящей операции.