Когда внутри закипит - [7]
«Что за бред?» — удивился Бандар. И опять воспроизвел перед собой карту. Странно: узел оказался еще более многонаправленным, чем он предполагал. Желтый семиугольник посередине круга символизировал ворота, ведущие в семь различных Областей, если спеть условную мелодию в одном ключе, и к семи другим — если опустить голос на целый тон.
Меж тем ноонавт готов был поклясться, что прежде на карте стоял иной знак — зеленый пятиугольник в желтом круге. Как же так? Бандар еще не забыл, насколько тщательно изучал все выходы. Сейчас ему надлежало без боязни пересекать землю сказок и песен, направляясь к детскому зимнему раю. И вот, как ни крути треклятую карту, совершенно не ясно, куда его занесло. Ученый попробовал отыскать все символы, относящиеся к подобным воротам, но линии путались и расплывались, а точки двоились перед глазами, словно увиденные сквозь лживый туман.
Понятно одно: места вокруг заброшенные. Так себе, забытое ответвление, приток глухой речушки подсознания. А это означало скудное количество выходов. Возможно, всего лишь один. И никакого выбора.
Неужели он ошибся? Это случалось, но ведь Гут рассчитал каждый шаг с предельной точностью. Позабытый младенческий страх увязнуть в злобных, капризных тенетах Общего выполз на свет из чулана. Усилием воли Бандар загнал его обратно и мысленно захлопнул дверь. Может статься, свиные зрачки воспринимают графические символы не так, как человеческие. В следующий раз надо быть повнимательнее.
Навострив уши, Бандар медленно покрутился на вершине холма. Сквозь хриплые вопли птиц послышались голоса. Рядом на просеке кто-то оживленно спорил.
Это хорошо: голоса помогут распознать, где же он оказался. Если тихонько подкрасться и понаблюдать за здешними идиоматами, легко будет определить их Ситуацию или Событие. А там уже, отыскав свой узел на карте, можно строить дальнейшие планы спасения.
Лес, в котором оказался ученый, относился к разряду Наивно-Приблизительных: скорее нечто «лесоподобное», как выражались в институте, чем реалистичная картина живых деревьев, кустарника и травы. Внешние характеристики пейзажа прозрачно намекали на Ситуацию Класса Четыре: какую-нибудь архетипическую шутку или сказочку для малышей, вероятно, настолько древнюю, что на протяжении многих эпох сюжет неузнаваемо изменился. Хотя здесь, в Общем, ничто не исчезало без следа. Подобно тому, как геноплазма Бандара хранила инструкции по сотворению видов, пропавших с лица Старой Земли миллиарды лет тому назад, коллективное бессознательное тщательно сберегало всякую форму и тип, которые когда-либо воображал человеческий мозг.
Кстати, ноонавту все же повезло, что он угодил в Ситуацию Класса Четыре. По крайней мере, в таких местах материальное окружение не столь важно, ведь цикл событий вертится вокруг обязательных и непреложных взаимодействий между идиоматическими обитателями.
Хорошо бы история касалась, ну, скажем, свидания между веселой женушкой фермера и наемным работником. Увлеченные друг другом персонажи вряд ли заметят пробежавшую мимо свинью. А вот если
Бандара занесло в историю о мерзком тролле, пожирающем чужую скотину, — тут недолго и до беды: не успеешь оглянуться, как станешь ходячим обедом. Рассудив таким образом, Гут опасливо тронулся вперед, на звук голосов.
Все-таки герои явно о чем-то спорили; слов было не разобрать, но разговор шел на повышенных тонах. К счастью, без враждебности — а значит, почти наверняка без оружия. Бандар подкрался ближе, искусно лавируя в примитивном подлеске. Персонажи называли друг друга «братьями» и, Как выяснилось, горячо обсуждали достоинства и, недостатки разных методов зодчества. «Парочка ремесленников», — прикинул исследователь, осторожно пробираясь между кустами, взятыми будто из мультфильма.
Острые копытца беззвучно ступали по мягкой, усыпанной листьями земле. Голоса раздавались все отчетливее. Речь шла о крепости какой-то стены. Очевидно, ветер играл в здешнем климате серьезную роль: один Из спорщиков доказывал, что стена развалится при первом же дуновении. Другой возражал: дескать, переплетение повышает предел прочности его конструкции. И еще прибавлял: «Где ветла пригнется, там дуб сломается».
Теперь ученого отделяла от героев только листва, сквозь которую проглядывало что-то голубое. Просунув рыло вперед, заколдованный хряк рассмотрел грубую ткань с ярко-желтыми стежками. Так и есть: перед ним рабочие штаны мастерового или крестьянина. Ниже красовался потертый ботинок из кожи.
«Недурно», — успокоился Бандар. Выходит, он забрался в Мудрую Притчу, что-нибудь вроде упрощенного варианта знаменитой дихотомии «Гибкость или Твердость?», где персонажам полагается увлеченно спорить, пока не налетит сильный ветер и не докажет чьей-либо правоты. А до тех пор исследователю надо бы отыскать ворота и унести ноги; что, впрочем, не так уж сложно при скромных размерах Области.
Гут потерял интерес к идиоматам и начал отступать. Но тут возникла непредвиденная трудность. Ноонавт запоздало сообразил, что свиные уши, с которыми так удобно пробираться даже через самую Приблизительную чащу, не созданы для того, чтобы пятиться назад. Одно из них тут же зацепилось за сук. Ветка закачалась, задела вторую, третью, и вскоре затрепетал весь куст, громко шелестя простыми широкими листьями.
Ровно год не встречался наш читатель с Гутом Бандаром, отважным исследователем ноосферы. Вернее, целых двух, и побывать можно в каждой.
«Вор Раффалон спал, укрывшись под папоротником, весь день, пока не спадет жара, невдалеке от дороги в лесу, и проснулся от звуков схватки. Перекатился на живот и тихонько вытащил нож, на всякий случай. Лежал неподвижно, пытаясь разглядеть сквозь ветви, что происходит.Силуэты дерущихся, неразборчивые вопли, шипящие и гортанные одновременно. Приглушенный крик, будто человеку закрыли рот рукой, резкий удар твердого дерева по человеческому черепу. Раффалон не собирался предлагать помощь. Это голоса Вандаайо, граница с землями которых неподалеку отсюда.
…грозит только мужчинам, да и то лишь тем, кто ростом не вышел. Один за другим они исчезают с Земли.
По стечению самых банальных обстоятельств, вирус обычной простуды оказался скрещенным с собачьей и человеческой ДНК, а также с особой прошивкой – компьютерным глюком. В результате образовывается новый вид компьютерно-животного вируса, от которого глючит не компьютеры, а зависающих в Интернете людей. Интернет-гуру Артем случайно оказался источником нового вируса, и он же стал единственной надеждой на спасение особачивающегося человечества. Артем способен на многое. Но сможет ли он победить в себе собаку? Вопрос человеческой или собачьей жизни: либо Артем, либо соб@чий глюк.
В недалёком будущем на фоне глобальных мировых проблем человечество сумело объединиться ради выживания. Построенное на этом новое информационно свободное общество позволило, наконец, всерьёз заняться освоением космоса. Вскоре мы наткнулись на инопланетное сооружение, которое посчитали по началу сломанной машиной времени. Но это только одна функция. И я распробовала её, но и не только. Попала в далёкое будущее, чуть не была убита, но выжила. К сожалению, в этом будущем ждут одни потрясения. Люди стали повсеместно меняться телами.
Фантастическая повесть о 3-х пересекающихся мирах. Основное действие разворачивается в 80-х годах двадцатого столетия, 2010-х 21 века и в недалеком будущем. Содержит нецензурную брань.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Четвертый текст из цикла «Будущее». «Вот-вот наступит счастье» является продолжением романа «Наивный наблюдатель». Зимин принимает участие в эксперименте с ложной памятью. Он попадает в странный город, где запрещены занятия наукой. Населению обещают практическое бессмертие. Не всем это нравится. Зимин привык относиться к любым абсурдным обещаниям с иронией. Но вдруг становится сторонником нового эволюционного скачка. Более того, получает важный пост в организации, напоминающей по функциям инквизицию.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.