Когда в пути не один - [196]
В приемной Славянова, ожидая его возвращения с пленума обкома партии, собралось ближайшее окружение, которому он полностью доверял. В центре внимания на этот раз оказался Липатов, принесший газету с извещением о смерти известного академика Яропольцева.
— Этот академик, — пояснял Липатов, — входил в состав делегации, с которой наш шеф ездил в Бразилию. Молодой еще. Ему чуть за пятьдесят перевалило. И опять — скоропостижно.
— Прямо рок какой-то! — удивился Леснов. — Сколько, говоришь, членов делегации погибло?
— Уже трое, — констатировал Липатов и тут же продолжил делиться своими соображениями: — Мне кажется, тут не рок, а другое: все погибшие отказались от прививок, которые надо было сделать в Москве перед отъездом в Бразилию.
— Может, они действительно очень болезненные и люди не хотели лишний раз подвергать себя ненужным испытаниям? — неуверенно высказала свою точку зрения секретарша Славянова Валерия.
— Что прививки болезненны — это факт: шеф сам жаловался на это, — поддержал ее предположение Филиппов.
— Да, было такое, — согласился Липатов. — Думай, предполагай что угодно, а трое уже погибли. Руководитель делегации первый секретарь ЦК КП Белоруссии — в автомобильной катастрофе, и прививка тут вроде бы ни при чем. Но двое последних, кстати, оба в расцвете сил, скончались именно скоропостижно: ни с того ни с сего. Надо, пожалуй, показать газету шефу. Кстати, из всей делегации прививки сделали всего двое, в том числе наш шеф.
— По-моему, сегодня это будет неуместно, — высказал Филиппов свои сомнения относительно намерения коллеги, любившего первым сообщать председателю разные новости. А сегодня, предполагал Владимир, председателю после пленума будет явно не до этого.
Не выдержав долгого ожидания звонка от дежурного милиционера, Леснов поднялся из кресла, прошелся по приемной и попросил Валерию приготовить всем по стакану чая. И секретарша с удовольствием отправилась выполнять его просьбу.
…Славянов уверенно миновал первый марш ведущей на второй этаж лестницы, где его уже поджидали верные ему люди.
— Ну что, Иван Васильевич, никаких изменений? — как всегда первым, задал вопрос Липатов, сбоку заглядывая в лицо шефа.
— Почему же? — Славянов слегка даже приостановился. — Изменения есть. Голосовали и против исключения. Я не в одиночестве. До сих пор не пойму позицию «первого». Ведь здание-то построили при полном его одобрении. Если уж на то пошло — мы оба должны нести ответственность за то, что у работников областного управления появилось достойное помещение. Никаких особых возражений с его стороны не было, а если и имелись, то незначительные, на которых он практически и не настаивал. Но в критическую минуту, несмотря на это, не захотел обратиться в ЦК, чтобы отстоять человека.
Слушая рассуждения Славянова, встречающие прошли за ним в его кабинет, привычно расположились вокруг столика, приставленного к большому председательскому столу, за которым обычно получали от шефа задания. А сам он, раздевшись, продолжил делиться важными для его команды новостями:
— Нисколько не сомневаюсь, скажу больше: полностью уверен, что пройдет какое-то время, может, совсем немного, уберут с поста этого министра, и Секачеву вернут все: воинское звание, форму и положенные ему по уставу льготы. А потом и в партии восстановят. Вот ведь что обидно: сейчас человеку биографию исковеркали, сломали, а потом будут реабилитировать с извинениями, которые мало чего стоят. Ладно, я что-то устал сегодня. Идите-ка по домам. Я свою машину не отпустил, сейчас просмотрю некоторые документы, оперативные сводки и выйду.
По традиции проводив председателя до машины, разъехались по домам и остальные.
Утро следующего дня началось как всегда: помощники председателя облисполкома пришли без десяти восемь, затем получили от Славянова задания и разошлись по своим кабинетам.
Филиппов продолжал готовить статью за подписью председателя «О ходе зимовки в хозяйствах области», которую попросил Ситнов по заказу своей редакции.
Переработав первый вариант ее с учетом замечаний председателя, Владимир сдал ее в машбюро и, прихватив поступившие оперативные сводки, отправился в приемную.
В коридоре он столкнулся с начальником областного управления сельского хозяйства Гуниным, внешний вид которого — взъерошенные волосы, раскрасневшееся лицо — вызвал у Владимира сочувствие. И, не удержавшись, он поинтересовался:
— Тебе от шефа, что ли, попало?
— Если бы от него — не страшно. Тут совсем другое.
— А именно?
— Меня в обком партии вызывали, — отчего-то полушепотом сообщил Гунин. — И не только меня, но и всех, кто голосовал против исключения Секачева. Дали прикурить. Чем все это закончится, говорить пока рано. Хотя, если честно, хорошего ждать не приходится. Неприятно все это. Я сказал об этом Ивану Васильевичу. Ладно, Владимир, я побегу. У меня совещание. И вообще дел уйма, а тут — выяснение позиций: с кем ты или за кого?
Филиппов прошел в приемную, поинтересовался у секретарши: кто у шефа был до Гунина и кто сейчас? Выяснив, что в кабинете у председателя находится Сазанов, Владимир все понял: Богородов начал действовать, Бедов не ошибся в своих прогнозах.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
После восемнадцати лет отсутствия Джек Тернер возвращается домой, чтобы открыть свою юридическую фирму. Теперь он успешный адвокат по уголовным делам, но все также чувствует себя потерянным. Который год Джека преследует ощущение, что он что-то упускает в жизни. Будь это оставшиеся без ответа вопросы о его брате или многообещающий роман с Дженни Уолтон. Джек опасается сближаться с кем-либо, кроме нескольких надежных друзей и своих любимых собак. Но когда ему поручают защиту семнадцатилетней девушки, обвиняемой в продаже наркотиков, и его врага детства в деле о вооруженном ограблении, Джек вынужден переоценить свое прошлое и задуматься о собственных ошибках в общении с другими.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Что скрывается за той маской, что носит каждый из нас? «Воображаемые жизни Джеймса Понеке» – роман новозеландской писательницы Тины Макерети, глубокий, красочный и захватывающий. Джеймс Понеке – юный сирота-маори. Всю свою жизнь он мечтал путешествовать, и, когда английский художник, по долгу службы оказавшийся в Новой Зеландии, приглашает его в Лондон, Джеймс спешит принять предложение. Теперь он – часть шоу, живой экспонат. Проводит свои дни, наряженный в национальную одежду, и каждый за плату может поглазеть на него.
Село Белогорье. Храм в честь иконы Божьей Матери «Живоносный источник». Воскресная литургия. Молитвенный дух объединяет всех людей. Среди молящихся есть молодой парень в инвалидной коляске, это Максим. Максим большой молодец, ему все дается с трудом: преодолевать дорогу, писать письма, разговаривать, что-то держать руками, даже принимать пищу. Но он не унывает, старается справляться со всеми трудностями. У Максима нет памяти, поэтому он часто пользуется словами других людей, но это не беда. Самое главное – он хочет стать нужным другим, поделиться своими мыслями, мечтами и фантазиями.
Скорее рассказ, чем книга. Разрушенные представления, юношеский максимализм и размышления, размышления, размышления… Нет, здесь нет большой трагедии, здесь просто мир, с виду спокойный, но так бурно переживаемый.