Когда в пути не один - [164]

* * *

С отъезда министра внутренних дел Марчука прошло не так уж и много времени, как раскаты грома, прогремевшего в его кабинете в столице, докатились до областного центра: сначала был получен приказ министра о снятии Секачева с должности начальника управления, лишении его воинского звания, соответствующих льгот и почестей. А вскоре другим приказом, продолжая выполнять свои грозные обещания, министр назначил в область нового начальника управления — Пенкина Владислава Кузьмича, ранее работавшего заместителем начальника аналогичного управления в другом регионе России.

Последовавшие затем дела и серьезные события, цунами промчавшиеся по области после получения двух приказов министра, захватили в свой водоворот и первых ее лиц — секретаря обкома Богородова и председателя облисполкома Славянова, поставив их не в один ряд единомышленников, а по разные стороны происходящих перемен.

Славянов случившееся очень глубоко переживал. Он понимал, что во многом именно он, оказывавший всяческую поддержку Секачеву в строительстве нового здания управления и отстаивавший почти всегда его интересы даже в спорах с Богородовым, оказался чуть ли не виновником такого финала, и потому отчетливо представлял, что после приказа министра состоится бюро обкома партии, где ему опять предстоит нелегкая задача — защищать Секачева от исключения из партии. Однако вряд ли это удастся ему: силы на бюро слишком неравные. Иван Васильевич в раздумье как-то подсчитал голоса: секретари обкома, заворг, начальник управления КГБ, председатель облсовпрофа — это уже большинство, голосующее против генерала. Расклад сил был явно не в его пользу, и он практически оказывался в одиночестве… А на пленум тем более рассчитывать не приходится. «Жаль, — подумал Славянов, — впереди юбилей. А тут такая заварушка предстоит. Да, нелегкие времена…»

Лишь Богородов, проанализировав приказы министра, увидел в них самую выгодную для себя позицию, чтобы расправиться со своим давнишним и авторитетным соперником — Славяновым. Зная характер председателя, он понял, что за Секачева тот вступится обязательно и будет настаивать на «строгаче», чтобы оставить бывшего начальника управления в партии. «Но, дорогой Иван Васильевич, — с удовлетворением констатировал Богородов, — этот номер у тебя не пройдет. В бюро твоих людей нет. Все только мои. И мы не позволим тебе навязывать нам свою волю».

Прикинув количество тех, кто безусловно поддержит исключение Секачева из партии, Богородов пригласил к себе по прямой связи начальника управления КГБ, заведующего административным отделом, которого когда-то привел с собой из горкома партии, поочередно в деталях и конкретно переговорил о позиции каждого из них на бюро и только после этого вызвал к себе заворга.

Когда тот, не заставив себя ждать, вошел, Богородов, откинувшись на спинку кресла, очень внимательно посмотрел ему в лицо и объявил коротко:

— Готовь бюро. Вопрос один: персональное дело Секачева.

— До или после юбилея? Хотя до юбилея времени немало.

— А как ты сам думаешь?

— Лучше после. Надо показать людям, что обком ищет пути защитить Секачева, а второе, что в области мир и согласие.

— Мы тоже так думаем, — довольный единодушием согласился Богородов, давая тем самым понять, что вопрос уже обсуждался, и заворг без слов догадался, с кем именно. — Проведем мероприятие, как и положено по статусу. Юбилей председателя все-таки! Совместное заседание бюро и исполкома открою я, а вести будешь ты. Но ближе к теме: нельзя забывать, что предстоящее бюро тоже много значит. Надо выяснить настрой наших. Секачева мы вынуждены исключить. А потом, не затягивая, провернем и пленум. Как ты на это смотришь?

— Согласен, Николай Юрьевич. Я все понял и сейчас же займусь этими вопросами, — твердо заверил первого секретаря заворг.

Оставшись один, Богородов не спеша поднялся из кресла, прошелся до двери, потом остановился у окна, посмотрел на стремнину сливающихся вод Оки и Волги и невольно подумал: «Хорошо, когда поток один. Он сильнее. Скоро и я стану сильнее, освободясь от ненужного конкурента и соперника. Впрочем, какой он соперник? Человеку скоро на пенсию. В принципе, можно бы дать поработать ему и подольше, пусть и не такой большой срок, как Равинчику, но тоже солидный. Ведь как ни верти, но отрицать трудно: Славянов дело знает и руководить умеет. И я сам, предлагая на бюро доверить ему возглавлять наши штабы по строительству и реконструкции важнейших объектов, по сути, умело использовал эти его качества. Но характер у него не простой. И на бюро, можно не сомневаться, он проявится: грудью встанет против исключения Секачева из партии. Ну что ж, пусть покажет себя борцом за справедливость, а будет выглядеть, без сомнения, белой вороной: никто из членов бюро его не поддержит. А на пленуме обкома партии? Вероятно, найдутся смельчаки из председательского окружения, но единицы, которые ничего не решат. А вот после пленума мы разберемся с каждым из них персонально… И вообще после пленума, думаю, вопрос со Славяновым будет закрыт. «Сибиряк» в прошлый приезд говорил, чтобы звонил ему, если возникнет надобность. На этот раз характер председателя сослужит ему плохую службу: предстоящее бюро — это начало его низвержения с высокого поста, а пленум практически положит конец его политической карьере. И вопрос будет снят с повестки дня. Интересно, как отнесутся к этому в Москве? Вряд ли у Славянова найдутся теперь серьезные защитники. Так что пусть Славянов вместе с Секачевым рыбачат, ухаживают за своими садами, занимаются дальнейшим изучением гнуснейшей книжки уже бывшего председателя, с которой он так ловко высунулся когда-то на докладе у секретаря ЦК КПСС. Надо уметь не только рассчитывать, предугадывать возможные варианты своих действий и решений, но не менее важно упорно выжидать подходящий момент для их реализации. Я слишком долго терпел и выжидал. Теперь все пойдет по моему плану: сначала проведем юбилей председателя облисполкома и сделаем это с большим размахом. Но, думаю, он будет последним в его служебной карьере. Как говорил один любитель кукурузы из Кремля, отдавший ни за что ни про что русский Крым Украине,