Когда уходит Осень - [71]

Сильви не знала, что делать. Она понимала, что такова папина манера подъезжать, но ей хотелось продемонстрировать независимость.

— Папа, честное слово, спасибо большое, но я давно уже копила на сегодняшний вечер.

Отец рассеянно огляделся вокруг и вдруг встал.

— Ну хорошо. Ладно. Я пойду наверх, немного поработаю. Приятно провести время. Увидимся завтра днем. И пожалуйста… не выключай телефон.

Он наклонился и поцеловал ее в лоб.

— Поставлю его на вибрацию и буду все время держать в кармане, — сказала она, улыбаясь ему в спину: он направлялся к двери.

«Может быть, он уже приходит в себя после случившегося», — подумала она.

А скоро появилась и Молли Моралехо. Она не стала утруждать себя стуком: дверь вдруг с грохотом распахнулась, и через секунду Молли сидела рядом с Сильви.

— Ну что, подруга, сбацаем рок-н-ролл?

Молли была так красива, что, где бы ни появилась, все сразу сворачивали шеи в ее сторону. Как и Сильви, она была смешанных кровей, и девушки при первой же встрече почувствовали родство. Отец ее был венесуэлец, ради Молли и ее матери он приложил все старания, чтобы привыкнуть к страшному для него холодному климату Авенинга и странным обычаям его жителей. Но, увы, безуспешно, несмотря на то что до безумия любил свою семью. Жизнь в этом городе не доставляла ему радости, он превратился в мрачного угрюмца и стал плохим отцом. Ему пришлось, хотя и с большой неохотой, вернуться домой, сознавая, что жене и дочери от него нет никакой радости. Молли иногда ездила к нему в гости и еще поддерживала с ним связь по электронной почте и телефону.

От отца она унаследовала красивый оливковый цвет лица и его же угловатые черты. От матери же, ирландки по происхождению, получила копну вьющихся огненно-рыжих волос, свисавших чуть не до самой попы. Поистине вопиющее сочетание, и Сильви не сомневалась, что как минимум половина мужского населения Авенинга влюблена в ее подругу по уши. Внешность Молли кричала так громко, что сама она открывала рот только в случае крайней необходимости. Впрочем, подруги были уже так давно вместе, что понимали друг друга с полуслова, а порой и взгляда было достаточно.

— Я давно готова, — сказала Сильви. — Заждалась уже, думала, ты вообще не приедешь. Давай грузиться.

Она прокричала прощальные слова отцу и сестренке, особенно не надеясь на ответ. Усевшись в машину и врубив музыку погромче, они рванули по Холлигроув-роуд, свернули на Бриджидс-вэй и наконец выехали на трассу. Обе молчали, не желая нарушать чары пленительного пения Каллума. Молли не отрывала глаз от дороги, а Сильви глядела в окно и любовалась природой. Листья на деревьях уже начинали понемножку желтеть. Через месяц, к празднику Хеллоуина, природа наденет осенний наряд и будет великолепна. На паром они поспели как раз вовремя, и, глядя на просторы притихшего открытого океана, каждая думала о своем. Сильви предвкушала сегодняшний вечер, и от волнения у нее кружилась голова.

Парк был забит почти до отказа. Даже зная, что мать заказала билеты заранее, Сильви боялась, что произойдет какая-нибудь накладка. Она дрожала от страха, когда Молли сунула голову в окошко регистрации и назвала ее имя. Женщина улыбнулась, вручила Молли карту и отправила их искать свое место. Сильви облегченно вздохнула. Девушки сели в машину и проехали около полумили до их стоянки. Туристки они были опытные, не раз приходилось жить вместе в палатке. Сильви открыла походный холодильничек и достала куриные грудки, чтобы поджарить на открытом огне. Она прихватила и овощи, помыв и нарезав их еще дома, а теперь уложила все в алюминиевую фольгу, обильно смазав ее маслом и посыпав чесноком.

— Пахнет потрясающе. У меня слюнки текут, — сказала Молли, усевшись на складной стул, который всегда брала с собой в путешествия.

— Еще бы. Ты замечала, что на свежем воздухе еда всегда вкусней? Наверное, потому, что надо потрудиться, пока приготовишь, как думаешь?

Сильви потыкала курицу — проверить, готова ли.

— Пожалуй, если учесть еще то, что ты готовишь не хуже Макгайвера.[16] Тебе дай два листочка травы и один гриб, и ты устроишь целый пир… а вот я и бутылку открыть не умею как следует, — сказала Молли.

Сильви искоса посмотрела на подругу, но возражать не стала. Обе прекрасно знали, что так оно и есть.

— У меня сегодня во рту ни крошки не было, сейчас брякнусь в голодный обморок, — сказала она. — А интуиция подсказывает, что ночью мне понадобятся силы.

— Да что ты? У тебя, значит, в голове какие-то планы, а я и не знаю? — лукаво заметила Молли.

— Конечно. Собираюсь плясать до упаду.

— А фотоаппарат мы взяли? Скажи, взяли или нет?

— Ради бога. Ты же знаешь, я наполовину азиатка. Мои японские предки ужаснулись бы, если б я забыла взять фотоаппарат.

Молли только расхохоталась.

Пообедав, девушки стали одеваться. С той стороны, где стояла эстрада, уже доносились звуки музыки. Опускался вечер, становилось прохладно, и подруги надели плотные фланелевые спортивные костюмы, зная, что среди разгоряченной толпы их всегда можно быстренько скинуть. Пока они шли к эстраде, Сильви охватил жуткий страх, ей в какой-то момент даже захотелось повернуться и бежать обратно к палатке. Она едва взяла себя в руки. Молли почувствовала это и сжала ее пальцы.