Когда собаки не лают. Путь криминалиста от смелых предположений до неопровержимых доказательств - [3]

Шрифт
Интервал

Мой муж совсем недавно решил переучиться на солиситора[3]. Нам нужно было оплачивать счета, а других вариантов особо не было, поэтому я отправила резюме и, к удивлению, была приглашена на собеседование.

Я понимала: придется изрядно постараться, чтобы убедить того, кто будет со мной беседовать, что я смогу перейти от морских огурцов к миру уголовной преступности, и впоследствии ругала себя за то, что недостаточно тщательно продумала, какие вопросы могут быть заданы. Позаботься я об этом, мне бы не пришлось ломать голову над умными ответами на вопросы вроде: «Какие следы вы стали бы искать на грузовике, на котором транспортировали краденое?» К тому времени я накопила немало научных знаний, однако ничего из этого, казалось, не могло мне помочь, пока я с трудом придумывала, что бы такое ответить, чтобы это звучало вразумительно. К счастью, мои ответы на вопросы, должно быть, дали понять, что со мной не все потеряно. Вскоре после собеседования я получила письмо с предложением работы в качестве криминалиста.

Мне предложили выбрать одно из восьми учреждений ЭКС в стране, где я хочу служить. Поскольку Питер учился в юридическом колледже, после окончания которого мы могли жить практически где угодно, было не особо важно местоположение работы. Так я выбрала лабораторию в Харрогейте – неподалеку от Шеффилда, где прошли мои радостные студенческие годы. Там и прошел мой первый рабочий день 24 октября 1974 года.

Боясь опоздать, я явилась слишком рано, что мне вовсе не свойственно. Я приехала к внушительному зданию в пригороде, утопающем в зелени. К счастью, кто-то решил приступить к делам еще раньше. Меня тепло встретили и отвели в лабораторию ждать коллег.

Когда я зашла в помещение, первым делом мне бросилась в глаза натянутая в одном из углов пустой комнаты бельевая веревка, на которой была развешана одежда с пятнами крови. Усевшись на стул, я заметила на безупречно чистых поверхностях лабораторных скамей красно-коричневые пятна – выглядело это довольно зловеще. Только я начала раздумывать, что же за чертовщина могла тут произойти, как дверь открылась, и начались мои будни в криминалистике.

Спустя два часа меня познакомили с таким количеством людей и объяснили столько всевозможных тестов и методик, что голова шла крутом. Одним из тех, с кем я встретилась в тот день и с кем у меня состоялся довольно странный разговор, был директор лаборатории доктор Иэн Барклай. Помню, как его требование «при описании вещественных доказательств указывать объем в чайных ложках» показалось мне противоречащим научному подходу. Впрочем, позже все встало на свои места: он объяснил, что «так обывателю проще понять количественную оценку вещдоков». Этот совет не раз мне пригодился, когда я начала давать показания в суде и поняла, что присяжным и другим людям без технического образования не всегда просто представить объем, выраженный в миллилитрах. Вообще доктор Барклай был весьма интересной личностью. Дело настолько поглощало его, что он почти не отдыхал. Как мы любили говорить, догадаться о том, что доктор Барклай должен быть в отпуске, можно только по сандалиям, в которых он в таком случае приходил на работу.

Обилие новой информации в первый же день немного пугало, но меня заверили, что работа покажется мне по-настоящему интересной, и люди, с которыми предстоит трудиться, чрезвычайно дружелюбны. Омрачало это лишь осознание того, что мой непосредственный руководитель Рон Ауттеридж не особо радовался появлению в своей группе женщины.

Конечно, я не была единственной женщиной в коллективе ЭКС, но единственной из тех, кому предстояло стать так называемым отчитывающимся сотрудником, чья работа заключалась в посещении мест преступлений, написании отчетов для полиции и адвокатов обвинения, а также даче показаний в суде, когда возникала необходимость. Тот факт, что мне предстояло стать единственной женщиной в этой роли, сегодня кажется чем-то невероятным, как из соображений гендерного равенства, так и с учетом того, что теперь в криминалистике дам больше, чем мужчин. Тогда же все было иначе. Тем не менее я отшатнулась, когда мой новый начальник чуть ли не первым делом сказал мне: «Я знаю, тебя взяли, чтобы ты потом стала отчитывающимся сотрудником, но ты должна понимать: я считаю, что женщины не должны делать заключения по уголовным делам. Это неподходящая для женщин работа. Называй меня старомодным, если хочешь, однако я считаю, что женщине место дома – буквально у раковины на кухне».

Да, не самое многообещающее начало для профессиональных отношений, на которое я могла рассчитывать. Эпоха, как я уже говорила, была другая. Кажется, я на это ничего не ответила. И хотя в первые месяцы отношение Рона ко мне было ужасным, вскоре я поняла, что он никому не дает спуску. Несмотря на постоянно серьезное выражение лица, которое, казалось, подчеркивало его грубые черты, глаза обычно горели огоньком, и не все его слова следовало воспринимать всерьез. Облегчением было осознать, что его женоненавистническая резкость была уравновешена отношением коллег – их духом товарищества, приветливостью и поддержкой.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.