Кир сделал выпад, имитируя удар в низ живота, и когда противник невольно опустил руки, левой достал его. «Покачаем тебя с обоих сторон… Жёлтый!». Удар пришёлся вскользь и это был всего лишь жёлтый значок. Нужно было три таких, чтобы заработать оранжевый. Но Кир об этом не думал — ему стало интересно. Исход болла — проигрыш или победа — отодвинулся на задний план, а сам бой, эти минуты жизни, эта драка лицом к лицу — всё стало бесконечно важным, вытеснив прошлое, затмив будущее. Сейчас он жил только настоящим мгновением, прислушиваясь к своему телу, успокаивая дыхание, и восхитительный холодный покой воцарился в его душе, а пламенные языки мыслей стали ровным светом, в котором каждая деталь, каждый жест, каждое движение противника были видны чётко, без искажения. «А если так?». Он пригнулся, принимая низкую боевую стойку, хотя знал, что не силён в борьбе. Противник, почувствовав себя на своём игровом поле, немедленно пошёл на сближение, но Кир в последний момент перед тем, как их руки сплелись, сделал шаг назад и, распрямляясь, угостил приземистого апперкотом и боковым слева. Из такого положения они не могли быть сильными, но это были два «жёлтых», и теперь счёт уравнялся. Два ярких огонька горели на шлеме у каждого, и Кир снова задействовал обманку. Он позволил-таки приземистому провести проход в ноги, и когда тот оказался сверху, готовясь обрушить град ударов, которые в совокупности принесли бы ему победу, Кир сделал недопустимое — перевернулся, отдавая спину. Такой подарок не упустил бы ни один борец, и приземистый не преминул им воспользоваться. «Если он ударит по затылку — я проиграл», — отстранённо подумал Кир, следя за тем, чтобы не дать себя вытянуть. Это был оправданный риск — соперник оказался верен борцовским инстинктам и попытался снова провести удушающий. Кир отдал шею, сдвигая локоть приземистого, чтобы машина не зафиксировала достаточное давление, и встал — сначала на одно колено, потом, всё ещё не разгибаясь, резко выставил правую ногу и, оттолкнувшись, на секунду выпрямился с противником на плечах, чтобы в следующую секунду упасть навзничь. Бездушный автомат зажёг третий оранжевый значок на шлеме приземистого, и тут же все три исчезли, а заменил их ярко-красный, более крупный, победный для Кира. Он лежал, когда его соперник уже поднялся, и с удовольствием смотрел на табло под куполом Агнира. «И красные небеса он поднял над ними», — вынырнула из памяти цитата, но откуда она и о чём говорила, он решительно не помнил. Да и не всё ли равно в такую минуту?
Переодевались молча, и только когда вышли из раздевалки, бывший противник бросил, не скрывая досады: «Я слышал, что ты лёгкая добыча». Кир, после победы настроенный великодушно, зарываться не стал и только подпустил колкость: «А я о тебе ничего не слышал». Приземистый сделал неопределённый жест рукой в знак прощания и, ускорив шаг, завернул за угол, направляясь к выходу из спорт-центра. А Кир, напротив, пошёл медленнее. И не потому, что победителям некуда торопиться, ведь мир сам поспешает им навстречу, а потому что не хотел смущать побеждённого своим присутствием. Благодаря влиянию Шав ему хватало ума и такта, чтобы понимать такие вещи. Вот уже и Коур-тан обогнал его, улыбнулся и сказал то, что ему было непривычно слышать от элоима: «Молодцом сегодня». Кир даже пожалел, что не этот сильный и добрый мужчина его отец. Но, конечно, вспомнил, что тренер, принадлежащий к касте наставников, не может оставлять потомков, и подумал об этом с сожалением — инструктор прекрасно ладил со своими учениками. Это увело течение мыслей, и Кир задумался о странном устройстве элоимских законов, которые на протяжении многих лет ему придётся соблюдать, не веря в их справедливость.
Воодушевлённый победой, он вернулся домой так же, как и уходил пятьдесят минут назад — через портал. Старые страхи отступили, пусть и на время. Юноша блаженно потянулся, прогибаясь в гибком позвоночнике. Комнату, чья аскетичная обстановка ограничивалась узкой койкой, рабочим столом и минимумом спортивных тренажёров, заливало яркое солнце, и от этого тело переполняла энергия. Молодая, ещё только осознающая себя сила бурлила в нём, требовала движения, а недавняя победа наполняла ликованием. Крутнувшись на левой пятке, он подскочил к голограмме бокс-имитатора и нанёс несколько резких сильных ударов. Пара из них пришлась по болевым точкам, о чём сигнализировал зуммер, сыгравший начальные аккорды гимна Агнира «Мы — победители». Голографический соперник мгновенно отреагировал, но юноша ловко увернулся и рассмеялся, радуясь всему и сразу: солнечному дню, уже наступившей свободе, силе и ловкости, скорому вкусному завтраку. Всё сильнее пахло оладьями и какао — и желудок незамедлительно забурчал, заявляя о своих правах. Кир снова рассмеялся, уже безо всякой причины, и, поддёрнув спортивные шорты, сделал шаг в направлении столовой. И в следующее же мгновение вышагнул из стены, ощутив под босыми ступнями пружинистую молодую травку — очередное дизайнерское новшество Шав. Кроме травы, в столовой появилось цветущее дерево, растущее прямиком из стены, которая выходила окнами в сад. Кажется, Шав ещё и помещение ухитрилась раздвинуть — иначе как объяснить это ощущение бескрайнего синего простора с медленно плывущими по нему барашками облаков?
