Когда проснется Марс - [20]

А вот это плохо.

Она показала болячку на запястье. Она столько раз сдирала её во время драки, что место имплантации стало похоже на месиво – будто собаки зубами рвали.

– Чипа нет.

– Как так?

– Удалили, после того как похитили. Чтобы не отследили из легиона. Потом увезли в Пятнадцатую.

Она внимательно посмотрела на Эзопа, но тому, казалось, было крайне весело. И ни капли не страшно.

– Думаешь, тебе поверят? – Он подался вперед, повис на прикованных руках. Впалые глаза лихорадочно блестели. – Ты же сама его вырезала.

– Это правда? – спросил декурион.

Бритва только пожала плечами. Что-то доказывать не хотелось. Здесь и сейчас слова – лишь пустой звук.

– Я мог бы многое рассказать о связях этого номера с «Псами Свободы», – снова встрял Эзоп. – Но не буду портить сюрприз.

– Вот и заткнись тогда, – не выдержал второй легионер. Он давно поглядывал на Эзопа. Похоже, с самого ареста мечтал двинуть ему в челюсть.

Бритва его понимала.

Эзоп обернулся – все с той же поганой ухмылкой.

– Вы, наверное, не поняли…

– Да все мы поняли.

– Вот как патриции позволяют себе разговаривать с номерами, – Эзоп завелся. – Никакого уважения. Никаких прав. У номеров ведь нет прав, верно? Но они поставили вас на место неделю назад. Отлично поставили.

Молодой легионер подался ближе.

– Твои ублюдки убили моего напарника.

– Туда ему и дорога. Вы даже не представляете, что вас всех ждет. Скоро, очень скоро!..

Сверкнул шокер, Эзоп конвульсивно дернулся и с глухим стуком повалился на пол вместе со стулом. Бритва от души расхохоталась. Сама не поняла, что веселило больше: падение Эзопа или безысходность, в которую она погружалась всё глубже.

Молодой легионер дернулся, глянул на неё. Шокер потрескивал в руке.

– Тоже уложить отдохнуть?

Декурион щелкнул пальцами, привлекая его внимание. Качнул головой на дверь.

– Марк.

Марк как-то сразу съежился. Выключил шокер, сунул его за пояс и вышел. Седой декурион вновь присел на край врачебного стола. Снова что-то набирал в блокноте.

– И как вы добрались до Четвертой курии? – спросил устало.

– Угнала челнок.

Он оторвался от записей. Пару мгновений они с Бритвой мерились взглядами.

– Челнок Управления Пятнадцатой курии? Тот, с которого вас доставили в больницу?

– Так точно.

– Почему не обратились в Управление Пятнадцатой за помощью?

– Сочла, что не могу им доверять, декурион.

– То есть, вы утверждаете, что легионеры Пятнадцатой связаны с «Псами Свободы»?

– Я предполагаю, декурион.

– Вы знали о захоронении на складе рядом с площадью Секста?

– Каком захоронении, декурион?

Он свернул блокнот в трубочку, сунул в нагрудный отсек экзокостюма. Нажал кнопку у ворота. Шлем раскрылся, закрыв голову тонированной скорлупой. Бритва поднялась с места.

– Вынужден заключить вас под стражу до выяснения обстоятельств, – декурион пристегнул её наручники к шлевке на бедре своего костюма. – Согласно приказу о задержании всех не-граждан из Управления.

Номерам и нюхачам больше нет доверия, вот что это значило. Логично. Бритва и сама бы не поверила.

– Сообщите центуриону Титу Пуллию из Четвертого, – попросила, когда её повели к выходу из смотровой, но декурион ничего не ответил. Даже не посмотрел в её сторону.

«Не разговаривать с задержанными после вынесения вердикта о задержании и до доставки в пункт допроса ближайшего Управления», п. 8, ст. 12 Устава Легиона Римской Империи.

Бритва усмехнулась.

Луций все-таки ошибался. В легионе остались принципиальные люди.

Падение

На орбите было оживленно. Проносились челноки-экспрессы и личные шаттлы, грузовые фуры цепляли кузовами алые точки буйков. Сверху по одной трассе, снизу – по другой и в другом направлении. Сбоку – по третьей. В промежутках переваливался оранжевый уборщик, цеплял плавающий мусор клешней и голодно заталкивал себе в брюхо.

Теснее всего было на отрезке 5–4. На снижении к космопорту Четвертой скопилась настоящая пробка. Корабли притиснулись друг к другу и безмолвно покачивались в такт, как на морской волне.

Луций закинул ноги на приборную панель и куснул сандвич. Проследил взглядом за уборщиком. Он как-то вел дело о серийном убийце на нижних уровнях. Выслеживал месяц, никак не мог понять, каким образом тела оказывались в открытом космосе у станции «Вейи». И только потом заметил дежуривший в том квадрате мусороуборщик…

А «Псы» утверждали, что легионерам плевать. Главный аргумент их пропаганды. Да легион только и занимался номерами. Искал, спасал, сажал, вытаскивал полуживых из-под эстакад. Хуже всего было привезти одного такого в больницу и уже на парковке – что там, еще в пути, – знать, что тебе откажут. Что придется тащить его обратно в машину и оставить у ближайшего спуска в канализацию.

Может, за это Луций и не любил номеров. За бессилие, которое испытывал, когда их видел. Бессмысленность своих стараний, невозможность что-либо изменить.

Какой-то «фалько» попытался пролезть уровнем выше. Луций задрал нос челнока, мигнул проблесковым маячком, и «фалько» отступил, вернулся на свое место в полосе.

Луций затолкал в рот последний кусок сандвича и слизнул с пальца сладкий горчичный соус. Сложил обертку в аккуратный квадратик, сунул в щель мусоросборника на двери. Снова покосился на изображение с камер заднего вида. Теперь сзади все вели себя смирно, выстроились хромированной полосой.