Когда прилетит комета - [8]
Он плюхнулся на живот и закрыл морду лапами. И тут плот уткнулся во что-то и остановился.
— Сидите тихо, — велел Снусмумрик. — Не двигайтесь.
В сером полумраке они едва различали друг друга. Снусмумрик снова зажёг фонарь и направил свет на воду.
— Это наша мачта перегородила туннель, — сказал он. — Посмотрите, от чего мы спаслись!
Они посмотрели. Блестящая чёрная вода неслась мимо и с хрипом всасывалась в бездонный провал.
— Мне всё надоело, и вы, и ваше путешествие, и ваша комета! — разревелся малыш Снифф. — Я же говорил: если что, это вы во всём виноваты! Я говорил, что хочу на берег! Когда ты такой маленький…
— Послушай, — сказал ему Снусмумрик. — Даже в самом опасном приключении всегда есть шанс спастись. Глянь-ка наверх.
Снифф высморкался в лапу и глянул. И увидел вертикальную трещину в скале и клочок серого неба высоко вдали.
— И что с того? Я не муха! А хоть бы и был мухой, это всё равно бы не помогло, потому что в детстве я переболел воспалением уха и теперь от высоты у меня кружится голова… — И Снифф снова заревел.
Тогда Снусмумрик достал гармошку и заиграл. Он играл песню о небывалых, страшно опасных приключениях, а в припеве говорилось о чудесном, неожиданном спасении. Понемногу Снифф успокоился и вытер усы. А песня вылетела через трещину наружу и разбудила эхо — одно, и другое, и третье, а третье эхо в конце концов разбудило какого-то хемуля, который спал, сидя рядом с сачком для ловли насекомых.
— Это ещё что такое? — Хемуль огляделся.
Он осмотрел небо, осмотрел свой сачок, на всякий случай открутил крышку банки с бабочками и жуками и заглянул внутрь.
— Кто-то шумит, — сказал он.
(Хемули, как известно, не очень музыкальны.)
Хемуль взял увеличительное стекло и принялся ползать по траве. Он искал, прислушивался, принюхивался, посапывал и постепенно добрался до глубокой трещины в земле. Оттуда шум был слышнее всего.
— Наверное, редкие насекомые, — сказал он сам себе. — Такие редкие, что их ещё никто не открыл!
Эта мысль так вдохновила Хемуля, что он сунул свою большую морду в щель, чтобы разглядеть получше.
— Смотрите, хемуль! — закричал Муми-тролль.
— Спаси нас! Спаси! — закричал Снифф.
— Странные они какие-то, — пробормотал Хемуль и опустил в расщелину свой сачок. Сачок изрядно потяжелел. Хемуль тащил, подтягивал и наконец вытащил свою добычу.
— Вот те раз, — проговорил он, вытряхивая на землю Муми-тролля, Снусмумрика, Сниффа, палатку и два рюкзака.
— Огромное вам спасибо, — сказал Муми-тролль. — Вы спасли нас буквально в последний момент.
— Я вас спас? — удивился Хемуль. — Я вообще-то не собирался. Я искал редких насекомых, которые шумели там внизу. (Хемули медленно соображают, но они довольно славные, если их не злить.)
— Это Одинокие горы? — спросил Снифф.
— Не знаю, — ответил Хемуль. — Но в них водятся интересные ночные бабочки.
— Это точно Одинокие горы, — сказал Снусмумрик.
Вокруг высились величественные горные хребты, серые и пустынные. Было тихо и холодно.
— А где у вас тут обсерватория? — спросил Снифф.
— Понятия не имею, — отозвался Хемуль уже слегка раздражённо. — Лучше расскажите мне, что вам известно о ночных бабочках.
— Нас интересуют только кометы, — сказал Снифф.
— А они редкие? — заинтересовался Хемуль.
— Можно и так сказать, — ответил Снусмумрик. — Они появляются примерно раз в сто лет.
— Невероятно! — восхитился Хемуль. — Такой экземпляр мне просто необходим. Как они выглядят?
— Они красные, и у них длинный хвост, — объяснил Муми-тролль.
Хемуль достал записную книжку и занёс туда признаки кометы.
— Похоже, это родственник Filicnarcus snufsigalonica, — пробормотал он. — Ещё только один вопрос, мои учёные друзья. Чем питается это уникальное насекомое?
— Хемулями, — хихикнул Снифф.
Хемуль налился краской.
— Над наукой не смеются, — сказал он. — Прощайте. С вашего позволения.
Он собрал свои банки, взял сачок и вскоре исчез в просвете между гор.
— Он решил, что комета — это насекомое! — хохотал Снифф. — Ничего себе, какой глупый! Кстати, я хочу кофе.
— Кофейник остался на плоту, — сказал Снифф.
Муми-тролль, который тоже любил кофе, подбежал к расщелине и заглянул внутрь.
— Плот исчез! — воскликнул он. — Кофейник унесло в недра земли! Как же мы теперь без кофе?
— Ничего, будем есть оладушки, — сказал Снусмумрик.
Он развёл костёр и стал печь оладушки, и они поедали их прямо с пылу с жару, поскольку это единственный правильный способ есть оладьи.
Пообедав, они выбрали самый высокий хребет и медленно побрели в сторону вершины. А где ещё могли построить обсерваторию? Конечно, ближе к звёздам.
Был поздний вечер. Горы высились вокруг торжественно и сонно. Вершины поглядывали через головы друг друга на ущелья, откуда поднималась бело-серая зябкая мгла. От грозовых туч то и дело отцеплялись маленькие облачка и медленно плыли над горной грядой, над гнёздами орлов и кондоров.
На одной из вершин виднелось светлое пятнышко. Это была — если приглядеться — жёлтая палатка, освещённая изнутри. Посреди этого безлюдного пейзажа губная гармошка Снусмумрика звучала так одиноко, что гиена вдалеке подняла голову и прислушалась. Ей никогда ещё не доводилось слышать музыку. Послушав, гиена издала долгий, леденящий душу вой.
