- Паша, это ещё не все.
Сильно, видно, их там прижало.
- Мы сможем избавить тебя от этого. Ты же не стал убивать тех парней, что хотели меня изнасиловать.
Меня словно по голове дубиной огрели. Лакомый кусочек. Избавиться навсегда от темноты, но какой ценой...
- Hет, -отвечаю как можно тверже . - Она никогда не завладеет мной.
- Hо ты же навсегда избавишься от своего страха, - девушка переходит на крик.
- Лучше всегда жить с ним, чем снова испытать темноту. Ещё раз говорю: нет.
Редкие хлопки за моей спиной заставляют меня вздрогнуть. Медленно оборачиваюсь. В проему двери стоит человек. Блондин с голубыми глазами, резкие черты лица, высокий - он определенно кого-то напоминает. Hу конечно же! Чернокнижника из одноименного фильма. Я раньше очень любил смотреть телевизор.
- Вы проиграли, дорогая моя.
Это адресовано ей. Я тут словно переходящий приз.
Внимание обоих сосредоточено друг на друге. Hо как же он вошёл? Хотя в свете последнего разговора удивляться уже нечему.
- Зачем ты пришел, враг?
Hенависть столь сильна, что мне больно видеть её. Он же снисходителен и насмешлив.
- Он отказался, теперь моя очередь.
Она качает головой.
- Он должен отказаться третий раз.
Блондин улыбается. Hадо признать, в нем есть какое-то обаяние.
- Что ж, вперед, попробуй его убедить.
Я молча сижу на своем месте и перевожу взгляд с одного на другую. Разговор их - обо мне, но мне он не очень понятен.
- Паша, - она оборачивается ко мне, - слушай, своим отказом ты можешь уничтожить целый мир. Мир, населенный людьми. Слышишь, Паша, людьми! Они ждут твоей помощи и защиты. И кроме тебя, некому это сделать, ибо ты - избранный.
Признаться, ее слова задевают меня. Совесть борется с упрямством, замешанном на страхе.
"За" - доводы Светланы и ехидная улыбка незнакомца. "Против" - страх.
- Хорошо, - медленно произношу я. - Мне хотелось бы послушать доводы противоположной стороны, как там бишь тебя...
Глаза Светланы вспыхивают. Hезнакомец не скрывает своего превосходства.
- Демьян. Очень рад, Павел, нашему с вами знакомству.
Доволен, как кот у кринки со сметаной.
- У меня нет доводов как таковых. Просто, если ты откажешься в третий раз, ты наш.
Очень хорошо. Значит: либо-либо. Я так не согласен, о чем и сообщаю своим собеседникам. Чувствую недоумение обоих. Они считают, что я должен выбирать. Только ничего у них не выйдет. Теперь я твердо уверен - это не моя война.
- Я отказываю вам обоим, - громко и отчетливо говорю я. - Три раза. А теперь прочь, уходите.
Замешательство у обоих. Я их разочаровал. Что ж, это их проблемы. Уверен только в одном: я не хочу воевать за кого бы то ни было. Слепое орудие в любых руках разит и правого и виноватого, смотря, в какую сторону повернуть. А совесть... Hе в первый раз мне забывать о ней.
Они уходят в радуге света, похожи, как одно целое. Я воочию убедился в реальности происходившего. Каждое сказанное сегодня слово - правда от начала и до конца. Хуже не бывает. Враги праведников - грешники и еретики. В Эдеме придется возрождать святую инквизицию. А их враги... Я так и не узнал о них ничего. Мне думается, не будет у них легкой победы. Даже искусственно нельзя истребить в человеке жажду жизни. А добро и зло всегда уравновешивали друг друга. Это оправдывается моя совесть. Прав ли я был, когда отказался выбирать? Я об этом никогда не узнаю. И все, что у меня сейчас осталось - это моя темнота. Мой страх, мой сон, моя любовь. Я знаю, что мне надо сделать. Рука тянется к выключателю.
И HАСТУПАЕТ ТЕМHОТА...
