Когда мы мечтаем - [64]

– Так это она заставила тебя налететь на него?

Я сощурилась.

– Ты на чьей стороне? Подумай хорошенько!

Он коснулся своей брови:

– Младшие сестры бывают довольно опасны.

Только тут я увидела шрамик. Едва заметный. Не сильно больше моего. Должно быть, обычно его скрывает макияж. Я подняла руку. Почувствовала, как Чжэ Ён пригладил мои волосы. Робко провела пальцем по маленькому рубцу.

– Что произошло?

– Я ее разозлил.

Он улыбнулся, и на щеках появились ямочки. Моя рука словно сама двинулась ниже, пальцы, замерев над одной из них, скользнули к уголку рта.

Его губы слегка приоткрылись, казалось, пространство между нами внезапно будто наэлектризовалось. Лицо Чжэ Ёна приблизилось к моему. Я смотрела то на его губы, то в глаза. Два сантиметра… один… Может ли сердце колотиться еще сильнее?

За секунду до того, как наши губы встретились, он замер.

– Если ты не хочешь…

Я покачала головой.

– Хочу… очень…

Его губы коснулись моих, слова исчезли. Всего лишь мягкое касание, но его достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание. По рукам побежали мурашки, глаза сами закрылись.

Он целовал меня так несмело, касаясь моей нижней губы, нежно прикусывая ее, пока я заново училась дышать. Я скользнула рукой ему на плечо. И вцепилась в рубашку, как только его язык коснулся моих губ.

Сама не знаю, почему я так напряглась. По какой-то причине полностью отключить голову не получалось. Чжэ Ён, кажется, заметил это и притормозил. Он прошелся поцелуями по щеке к местечку за ухом, вот уж никогда не думала, что оно такое чувствительное.

До сегодняшнего дня.

– Не бойся, – прошептал он.

Его слова отдались у меня во всем теле. Напряженные пальцы расслабились. Он проложил дорожку поцелуев вниз к вороту рубашки. Дошел до ключиц. Двинулся вверх по шее, подбородку, пока снова не оказался у рта. Секундное колебание. Он ждал. И его губы снова коснулись моих. На этот раз я не сомневалась.

Мой поцелуй был нерешительным. Неопытным. Его – мягким и подчиняющим. Таким… настоящим. Его язык прошелся по моим губам, в животе тянуло. Он втиснул ногу между моими бедрами… Так близко к месту, которое жаждало прикосновения.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть и вырвал нас из мирка, в которой мы сбежали на эти несколько часов.

Чжэ Ён приподнял голову, не пытаясь, впрочем, отодвинуться от меня. Он коснулся моей щеки, смахивая с лица спутавшиеся прядки волос.

– Тебе идет красный, – шутливо заметил он.

Я несильно ударила его по груди. Сама не знаю, когда успела положить туда руку.

Снова постучали – на этот раз дольше и настойчивее. Чжэ Ён вздохнул.

Наконец он поднялся, заодно поставив на ноги и меня. Оперативно выпутал у меня из волос попкорн и сложил в ведерко, пока я без энтузиазма отряхивала одежду от крошек.

– Подожди здесь, – бросил он, направившись к двери.

– А куда мне деваться? В окно выпрыгнуть? – пробормотала я себе под нос.

Он, однако, услышал и на ходу усмехнулся:

– Я в тебя верю.

Фыркнув, я запрыгнула на диван и с изумлением увидела, как Гарри после всех загадок встречает профессора Квиррелла. Тот как раз снял тюрбан, и, хотя я знала, чего ждать, лицо Волан-де-Морта на профессорском затылке напугало меня сильнее, чем я ожидала.

От экрана меня отвлекали голоса. Чжэ Ён с кем-то говорил на корейском. Знакомый тембр. Мин Хо?

Дверь закрылась, и Чжэ Ён показался из-за угла, приглаживая волосы.

– Судя по выражению твоего лица – ничего хорошего, – сказала я, когда он подошел к дивану и просто остановился вместо того, чтобы сесть рядом.

– У меня две новости: хорошая и плохая.

– Начни с плохой.

От этой просьбы он скривился.

– На самом деле они обе плохие.

У меня вырвался неуверенный смешок.

– Что случилось?

Еще несколько секунд он хмурился, подбирая слова, потом заговорил:

– Нам придется лететь в Нью-Йорк раньше запланированного.

Мой взгляд упал на часы у телевизора. Еще не было трех. Я вытерла руки о джинсы.

– Насколько раньше?

– Самолет в шесть. В аэропорту надо быть к пяти.

– Ох.

Отсюда до аэропорта О’Хара на машине минут сорок, а может, и больше.

– Тогда мне, наверное, пора, да? – я огляделась в поисках рюкзака.

Он молча смотрел, как я встаю. Не сдвинулся ни на сантиметр, хотя все во мне молило его преодолеть эти несколько шагов между нами.

– Мне жаль, Элла, – тихо сказал он.

Когда он заговорил, я наконец посмотрела на него. Прямо в лицо. Его выдавали глаза. Кажется, он испытывает вину за испорченный вечер.

Я без лишних раздумий шагнула к нему. Пытаясь избавиться от повисшего в воздухе напряжения, легонько тыкнула пальцем в живот.

– Выглядишь замученно.

Он растрепал волосы, добившись того, что теперь они топорщились во все стороны.

– Не хочу, чтобы ты уезжала.

На секунду замер. Встряхнул головой.

– Я́ не хочу уезжать.

Я схватила его за руку, моя ладонь оказалась в его.

– Ты уже знаешь, когда вы снова будете здесь? Ну, в США?

– Через две недели, – ответил он, скривившись, будто откусил лимон.

Я засмеялась, откинув назад голову. Он удивленно посмотрел на меня, пришлось пояснить:

– Две недели? Я-то решила, что мы минимум полгода не увидимся.

– Я бы намного раньше прислал за тобой самолет. Полгода – это слишком долго.

Я улыбнулась. Грустно, что день так быстро кончился, что Чжэ Ёну нужно уехать и завтра он снова будет на другом краю света. Я проглотила вертевшийся на языке эгоистичный вопрос: не может ли он остаться? Знала – задавать его бессмысленно, как бы мне ни хотелось обратного.