Когда мне было 19 - [11]

— А то ты не видишь! Сумка в коридоре стоит! — вздохнул я. — Вот такая, Федот, у меня беда!

— Э-э, брат. Ты глянь лучше на мою руку! — С этой фразой, он снял чёрную кожаную куртку и закатил рукав старенького вязаного свитера. — Гляди! Порезался об диск циркулярной пилы. Видишь? По сравнению с моими шестью швами, твоя беда — это грибок в детском саду.

Я с неким отвращением взглянул на его руку. На ней алела продольная синеватая полоса, на которой засыхала кровь, превращаясь в безобразные вишнёвые комки.

— Ну, ничего себе! — выдохнул Лёша, положив голову через моё плечо: — Когда же ты успел?

— Та вот, часа три назад! — Как бы между прочим ответил Руслан, хвастаясь глубиной раны, будто рыбак с рекордным карпом перед фотографирующим его товарищем-собутыльником.

— Подожди! А кто тебе зашивал?

— Брательник-бездельник!

— По ходу, явно не мединститут! — укоризненно покачал Сашка.

— Шо по ходу? Никакого ходу не вижу! Есть только пробуксовка челюсти без подачи мысли.

— Кто так зашивает? Вы дезинфицировали для начала? — приобщился к разговору Стас Бугров.

— Та успокойтесь уже! — возмущённо махнул рукой Лёша.

— Дезинфицировать? Да у нас в столярке и слов таких не знают! — как обычно отшутился Руслан и был таков.

— Ну а спирт? Это ведь вашей «столярке» известно?

— Да и так заживёт! — махнул рукой Федот.

Не сомневался, что он так ответит. Ой, не сомневался. Руслан — ярый пофигист по жизни. Это его главная и основная черта, а все остальные — логически исходили от главной. Он всегда стоит, как утёс на Днепре, конгломерат всего умиротворённого и непринуждённого.

Чуть позже пришёл мой скромный друг и, в прошлом, одноклассник — Серёжа Брага. Обмолвился несколькими фразами, мол «Поздравляю!» и «Нам будет тебя не хватать» и тотчас же присел к столу, где вовсю уже распивались спиртные напитки и доносились последние блюда. Стас уже на «бис» исполнял свои рэп — композиции, презентовав нам последнее творение. Андрюха Асеев, который пришёл почти сразу после Сергея, притащил с собой акустическую гитару, залив радужной бардовской музыкой каждый укромный уголочек дома. В основном звучали песни «Арии», «Кино» и «Сектор Газа». Андрюха превосходно поладил со Стасом и Русиком, хоть никогда их ранее не видел. Не поверите: настолько душевно было и тепло, что на мгновение я про армию позабыл.

— Руся, ну ты думаешь помогать с «оливье»?

— Только жрать, пацаны. Только жрать!

Ближе к 15 часам с учёбы пришла моя любимая эмочка.

— Привет, солдатик! — как-то особенно эротически произнесла она, поцеловав в губы, а я улыбнулся. Её дыхание было сладким, как запах фиалки.

— Митька, ты колючий! Иди, побрейся!

— Ну, мася! — лениво простонал я.

— Так, Дим! Быстренько!

Училась она на архитектора и, к тому же, мудро распределяя свободное время, которого из-за учёбы вовсе не было, Юля находила время на меня — вот, как сегодня.

Мои друзья её видели впервые и встретили горячо.

— Опа. Какая девица! — громко высказал Русик, толкая рядом сидящего Лёшу. — Глянь только! Розовый, чёрный, розовый, белый… ха-ха…

— Руся, ты красноречивый после пива.

— Застрелись!

Дальше он замолчал и принялся уминать чипсы, запивая крепким девятиградусным пивом, не забывая время от времени кричать: «За Димона!» и откалывать пошлые шуточки к каждой фразе любого гостя. Но на него никто не сердился. В подобной атмосфере всё поддерживалось громким смехом. Русик сразу очень понравился остальным, а потому не он, а уже его дёргали с фразой: «Ну, расскажи прикол!», И даже в ванной, когда Юля продезинфицировала рану, Федот, сквозь болезненные ощущения, умудрялся рассказывать про то, как некий заяц вышел на крыльцо и чем всё это закончилось.

А Стас, крепко сдружившись с Асеевым, под гитару читал рэп:

— Космос In da House… поехали:

  Эх, жизнь довела всех к глубокому карьеру, в меру,

  Мы дерём когти, ломая ногти, лезем наверх.

  Мы — правильные пацыки в чёрных очочках,

  Ведь пацыки правильные, — всё будет пучёчком.

  Димку провожаем в армию радо,

  Только изначально кое-что нам надо:

  Отметить широкой ногой его проводы,

  Пусть где-то там, плачет, поэтому ива,

  Но мы отдыхаем! Русик, где моё пиво?

После Юлечки, которая так и не присела за стол, а лишь исполняла роль послушной жены и домохозяйки, меня посетил Черевко Ростик, придя со своим любимым синтезатором. Ой, что тут началось. Целая подпольная музыкальная группа образовалась. И как ещё соседи не стали стучать по трубам и звонить в дверь? Удивительно. Юля то и дело просила всех успокоиться, но разве это возможно?

Ростик с Русланом часто выходили на балкон за очередной порцией никотина и общались на темы классической музыки, что так близка Ростику, и поломках ВАЗ — 2101, которая неравнодушна Федоту. То и дело с балкона доносился громкий смех, будто кухня являлась телепортом в жаркую саванну с гиенами и обезьянами.

— Ростик, ты слышал анекдот?

— Ещё нет. Ты его не рассказал.

— А, да? «Слюшай Гоги, а гдэ кинжял, которий я тэбе подарил?

— Вах, папа, я иво поменял на залатой РОЛЕКС.

— Слюшай, каак поменял??!! А если завтра к тэбе придет сосед и скажит: — я твою папу имел, я твою мама имел, я твою сестренка имел!!!! Что ти ему скажешь?? Полвторого, да?»