Когда мальчики становятся мужчинами - [65]

— Нет, не верю! Ты не можешь меня не любить!

— Да кому Вы нужны? Старая развратница, — ЧанСоб не отводил взора от сменяющихся блоков бордюра.

— Хам!

— Проститутка!

— Язва!

— Грымза! — он остановился опять. Ноздри раздувались от гнева. Она всё ещё была тут. С открытым окном, из которого высовывалась по локоть её рука.

— Мне всё равно на твои оскорбления, пойми ты это! Я их заслужила, но если бы ты постарался понять…

— Нечего тут понимать! — ЧанСоб посмотрел на её руки с розово-малиновыми ногтями, под цвет кузова. Она вытащила из дверцы сигареты и потянулась за зажигалкой. — Блядство не лечится, да?

Он выхватил у неё пачку, просунувшись в окно, и смял в кулаке. От резкого наклона у него из-под пуловера выскочил золотой кулон на цепочке, который сверкнул прямо под носом ДжеНы. Она моментально узнала свой подарок. ЧанСоб скоропалительно выпрямился и спрятал его обратно, едва не бросив сигареты на дорогу, но опомнившись и не намусорив.

— Чтобы совесть не мучила, да? — улыбнулась мадам Ю. Он так не хотел, чтобы она узнала, что её подарок остался у него, что он для него что-то значит! — Счастье моё, сядь, пожалуйста, ко мне.

— Зачем? Повезете меня в дорогой ресторан, покупать меня заново? — ехидничал ЧанСоб.

— Так, в прошлый раз, значит, я тебя купила? Ты повелся на мои деньги? — округлила глаза ДжеНа.

— Нет! — испугался неправильности звучания своих слов юноша. — Я не это имел в виду. Мне от Вас ни гроша не нужно! Подавитесь своими деньгами!

— Тогда у меня для нас есть другое меню, — сменила она снова злость на милость. — бесплатное. Если тебя так коробит экономическая сторона вопроса.

— Очень интересно, что же Вы приготовили на этот раз? Хотя нет, не интересно! — фыркнул ЧанСоб. ДжеНа не выдержала и вышла из машины, встав рядом с ним.

— А я думаю, что тебя заинтересует, — взгляд её, с подрисованными стрелками, был глубоким и очаровывающим. — я имею в виду Камасутру.

Не успел он и представить ни одной картинки, которые мгновение спустя всё-таки родились в его воображении, как женщина привстала и прильнула к нему горячим поцелуем. ЧанСоб растерялся, разведя руки в стороны. Оттолкнуть, её надо отпихнуть от себя! Эти преступные губы, эти врущие пальцы, эти лицемерные ладони. Но он не мог, просто не мог! Как же он соскучился по вкусу этих губ. По её напористой нежности, по этому аромату новых духов, который, однако, всё равно излучал ДжеНу и её страстную натуру. Голова пошла кругом. Он хотел её. Он любил её. Словно потерянное зарядное устройство было найдено и опять подключило его к электричеству. Мадам Ю отстранилась, смущенно улыбаясь себе под нос.

— Тебе из этого меню только кофе? Или с пятой по десятую страницу, а потом с четырнадцатой по семнадцатую?

ЧанСоб, всё ещё переваривающий происходящее, облизнул поцелуй со своих губ и, закипая, как жерло вулкана, схватил ДжеНу за запястья.

— В этом меню мне всё, с первой по последнюю, включая оглавление и обложку, — молодой человек захватил её лицо и, придерживая за подбородок, впился в губы с таким пылом, что у ДжеНы задрожали колени. — и, запомни, заруби себе на носу, потому что больше я никогда не повторю этого: все эти блюда буду пробовать я, только я и никто больше!

Он с такой уверенностью и с таким жаром смотрел ей в глаза, что ДжеНа даже зрительно помельчала. Хотелось спрятаться от него и за ним одновременно. Такого повелительного тона в нем никогда ещё не прорисовывалось.

— Так… мы едем ко мне? — выдвинула робкое предложение женщина.

— Нет, мы идем в общежитие, — ЧанСоб скользнул пальцами и переплел их с её. — и скажем всем, что мы встречаемся. Официально.

— А моё мнение ты не хочешь услышать? — наиграно возмутилась ДжеНа.

— Решать всё равно буду я, — парень запустил свободную руку в её волосы. — ты должна была бы знать, что придется меня слушаться, когда делала из скромного мальчика взрослого мужчину.