Когда кончаются игры - [38]

— Так странно слышать от тебя про командную игру, — скептически комментирует Кай, постепенно оказавшись между ним и Дроидом и на шаг впереди.

— Ты единственный, кто еще играет за себя. Прекращай и доверься нам, — это бы прозвучало обнадеживающе, не говори этого Хаски, а от него получается так, что непонятно, шутит он или просто издевается. Но дверь перед Каем открывает он сам, успев толкнуть ее до капитана.

Главная зала оказывается полутемной, полной людей, на них оборачиваются, и Кай медлит секунду-другую, прежде чем переступить порог. Хаски для себя отмечает это, как подтверждение того, что тут их ждут очередные неприятности. Низкий полный человек в расстегнутом пиджаке и рубашке, открытой на две верхние пуговицы, спешит к ним, но за руку здоровается только с Каем.

— Мы опоздали? — мягко спрашивает капитан.

— Конечно нет. Вы даже раньше. Хотя признаться, еще полчаса, и я начал бы волноваться — вы у нас сегодня, как говорится, «Главное блюдо».

Только после этих слов он отпускает руку Кая и, бросив что-то вроде: «отдохните», снова убегает к гостям. Хаски теряет пару секунд, чтобы понять, как высказать свои претензии, и при этом остаться в роли охранника. Он чуть наклоняется вперед, к самому уху Кая, и осторожно, чтобы никто, кроме Дроида, больше не заметил, сжимает кожу на лопатке капитана, не очень болезненно, но предупреждающе, и удерживает его на месте этим жестом.

— Ты что задумал? Самое время рассказать. Я не буду наблюдать спокойно за тем, как тебя режут на куски, сколько бы тебе за это не платили.

— Я же не псих, — морщась, утверждает Кай. — Мы приехали заранее. Мы не будем тут до конца вечера. Мне просто нужно кое с кем увидеться.

Хаски раздумывает над ответом короткое время, и сжимает кожу сильнее, прежде чем отпустить.

— У нас не отберут оружие? — спрашивает Дроид чуть громче, но за музыкой его не слышно дальше их кружка.

— Наличие оружия — гарантия того, что каждый тут будет вести себя хорошо, — замечает Кай, перестав сверлить Хаски злым взглядом. — Вроде ядерного потенциала мировых держав.

— Типа, мы пришли на сходку мафиози? — Хаски даже удивляется.

— Нет. Политиков.

Вряд ли Хаски стал бы еще что-то уточнять, к тому же к ним подходит один из официантов, чтобы отдать Каю записку и, переместившись в сторону, ждет то ли ответа, то ли реакции.

— Мне нужно отойти, — не отрываясь от клочка бумаги, сообщает Кай.

— Это с ним встреча? — понимает Дроид. — Нам туда нельзя?

— Фактически нельзя, — кивает Кай, но, подойдя ближе, командует:

— Но мне не хотелось бы оставаться там одному.

— Понял, — Хаски с улыбкой в шутку козыряет.

Ведет тот же официант, хотя он и не произнес ни слова за все это время. Когда по безлюдным коридорам они поднимаются на второй этаж, в наушнике Кая раздается шепот Гидры.

— Акросс едет в этом направлении. Сомневаюсь, что это совпадение. Времени у тебя с полчаса, так что поспеши. Я предупрежу ребят, если тебе понадобится их помощь.

Кай не может ни ответить, ни кивнуть в благодарность. В холле третьего этажа слуга останавливается около кабинета, показывая, что ему сюда. Кай не заметил, чтобы за ними следили, коридор пуст и в нем ни шороха, появляется странное чувство, будто его бросили. Но это не так, если бы его ребят было просто заметить, их бы убрали и не позволили помочь в нужный момент. И все же, в кабинет Кай заходит, будто на мороз без куртки.

Крепкий мужчина, похожий на тех политиков, что еще можно назвать харизматичными и внушающими доверие, кивает ему, и дверь за спиной закрывается.

— Я уже не надеялся увидеть тебя, Вольфганг, — вместо приветствия начинает он, не вставая из-за стола. Просторный полутемный кабинет выполнен даже не в стиле не привычного Каю двадцать первого века, а скорее века восемнадцатого. Вокруг полки, заставленные раритетными теперь бумажными книгами, но при взгляде на названия Кай невольно улыбается. В его веке это считалось бы низкой литературой. От современного в кабинете только голографический экран, свернутый на столешницу, чтобы не мешать разговору.

— У меня были проблемы.

— Ну да, я слышал. Потому и говорю, что твое возвращение очень радостно и внезапно для всех нас. Я тут поискал того, кто мог продать тебя докторам… Ты же знаешь, их исследовательский центр нам не подчиняется, но я бы приложил все силы, чтобы вытащить тебя оттуда.

Кай начинает понимать, к чему идет разговор, поэтому не спешит садиться напротив, стоит у самой двери. Заметив это, собеседник мягко подзывает:

— Подойди. Ты мне не доверяешь? Что я могу тебе сделать? Убить?

Кай улыбается, будто это была шутка, но делает лишь несколько шагов к столу. Разговаривать с этим человеком так же нервно, как сдавать экзамен строгому преподавателю.

— Вы выяснили, кто меня продал, — напоминает Кай. Его собеседник улыбается.

— А то ты не знаешь.

— Пожалуйста, я старше вас на двести лет минимум, — вздыхает Кай. — Прекратите вести себя так, будто меня воспитываете. Я знаю, что случилось с тем, кто сдал им мой номер и адрес. Как знаю и то, что вы так не поступите, я еще нужен вам.

Это Кай знает из прошлого этой личности. Но нужен как опасный террорист, который может напугать общество. Когда люди спокойны, они начинают думать. Когда люди напуганы, они ищут защиты у сильных мира сего, и этот человек поддерживает не идеи Кая, а сам образ того, кто способен уничтожить этот мир.