…Сверху, из дворца, равнина казалась ухоженным огородом: прямоугольники и квадраты пехоты, легкой и тяжелой кавалерии, всадников на верблюдах… Военачальники прочли своим солдатам царский приказ совершить небывалый подвиг — завоевать во имя Царя всю Землю. От дружного крика захрапели, приседая и кося бешеными глазами, испуганные кони, закричали тревожно верблюды и, казалось, дрогнули городские стены. Потом священнослужители благословили именем аллаха великий поход и пообещали небесные радости тем, кто не доживет до земного торжества. Вдоль рядов двинулись солдаты, несущие огромные котлы с напитком Мудреца, и каждый солдат выпил свою чашу.
Пришпоривая коней, к войскам скакали Царь и его свита. Запели грубы, забили барабаны, призывая к походу, раздались крики команды… Но что-то дрогнуло в строе. Он уже не казался ухоженным огородом, а скорее напоминал луг в горах. Одноцветье ухоженных грядок сменилось буйным беспорядком красок: кавалерия и пехота, всадники на верблюдах и осадные орудия — все перемешалось. В разные стороны стали вытекать, словно ручейки, движущиеся без строя, люди, только что бывшие солдатами. Что-то кричали офицеры, командовали генералы, но их никто не слушал. Все заглушил общий призыв: «Домой! Домой!»
— Да земля и так наша, — говорили солдаты. — А если Царю чего мало, пусть и завоевывает себе что пожелает. Только нас пусть не трогает.
Офицеры и генералы, пытавшиеся силой вернуть солдат в строй, были убиты.
— Да не боюсь я твоего аллаха! — крикнул молодой солдат священнослужителю. — И Царя не боюсь! Ничего мне не страшно!
…Мудрец с учениками погоняли коней, стараясь отъехать подальше от города.
— Конечно, Царю сейчас не до нас, — сказал Мудрец. — Но кто знает, как ведут себя цари и полководцы, когда солдаты оказываются храбрее их…
— Выходит ты, Учитель, предвидел, к чему приведет лекарство храбрости, — заметил один из учеников.
— Ученый должен знать не только что и как делать, но и зачем, произнес Мудрец.
— Выходит, Учитель, Царю были нужны не самые храбрые, а самые трусливые солдаты? — задал вопрос другой ученик.
— Я подумаю об этом, — ответил Мудрец.
— А как долго держится действие лекарства?
— Не знаю, но думаю — всю жизнь, — сказал Мудрец.
