— Печально, но нет.
— Знаешь, что на самом деле печально? Я останавливалась по дороге, чтобы заправить бак и перекусить, и…
— Ты не захватила остатки?
Зара кивнула.
— В момент слабости я чуть не купила плитку шоколада.
— Черт!
— Любишь шоколад?
— Это один из моих грехов, — медленно улыбнулся он.
Этот мужчина — само воплощение греха: широкие плечи, плоский живот, улыбка, подчеркивающая чувственное очертание верхней губы, римский профиль…
Зара ощутила, как искушение разливается по венам. Спросить или не спросить, как часто он грешит? Флирт всегда приятен и полезен, но в данной ситуации неуместен, ведь Алекс Карлайл принадлежит Сюзанне.
— Но я сопротивлялась зову сирены. — Зара пожала плечами, и над тканью покрывала появилась полоска шелковистой кожи.
— Наверное, мы оба планировали провести остаток дня иначе.
— У нас есть что-то общее, — обрадовалась она и тут же пожалела, вспомнив, что свело их вместе.
— Почему ты не одобрила нашу свадьбу с Сюзанной? — спросил он.
Зара медленно вдохнула, почувствовав напряжение в его взгляде. Сюзанна не рассказывала о своих отношениях с Алексом Карлайлом.
Они очень разные с Сюзанной. Когда влюблялась Зара, она буквально пела, смеялась, дышала своим чувством. О том, чтобы переписываться с другом по телефону или компьютеру, не могло быть и речи. Сюзанна же, наоборот, вела себя сдержанно, пару раз упомянула о свиданиях и недавно призналась, что дала согласие на брак.
— Я бы не возражала против вашей свадьбы, — медленно начала она, — если бы Сюзанна проявила больше энтузиазма.
— Она была несчастна?
— Ты меня спрашиваешь?!
— С момента ее переезда в Мельбурн мы редко виделись. — Он сжал челюсти.
— Вы провели вместе последние выходные, — заметила Зара. Она знала, что Сюзанна и Алекс ездили в Камеруку повидаться с его матерью и братьями. — Забыл?
Зара видела Сюзанну два раза за последнюю неделю и успела заметить ее задумчивость и рассеянность, а жених вот ничего не заметил, и сейчас он сидит тут с каменным лицом и молчит.
— У нее есть кто-то?
Даже в сумерках комнаты она видела, как горят его глаза. Сомнений нет, в жизни Сьюзи произошли перемены, но… другой мужчина? Совсем на нее не похоже.
Заре понадобилось время, чтобы обдумать свой ответ, взвесить все «за» и «против». Обманывать Сюзанна не стала бы.
— Нет, вряд ли. — Зара покачала головой. — Она же согласилась выйти за тебя замуж.
Напряженная тишина нарушалась лишь потрескиванием поленьев.
— Что ты будешь делать? — спросила она.
— А что я могу? — Он поднялся со скамьи. — Мы застряли здесь, и нам ничего не остается, как ждать. Когда-нибудь гроза закончится…
Он двинулся к ней, Зара выпрямилась, но он не дошел, остановился у очага и подкинул дров в огонь. Как же она не заметила черные, будто вороново крыло, волосы, густые и волнистые, золотистую от загара кожу. Она сжала кулаки и сглотнула. Горло оказалось до боли сухим, как и губы, девушка высвободила руку и потянулась за водой.
Она сделала глоток и протянула ему бутылку. Он запрокинул голову, мышцы на шее дернулись.
О господи, надо прекратить пялиться на него.
— Ты ловко управился с огнем, — Зара перевела взгляд на очаг. — Ты был бойскаутом?
— Я? — Он фыркнул. — Нет.
— Это зазорно для Карлайлов?
— Я вырос в деревне, Зара, на ферме. Разведение огня — урок номер один. Меня обучали обращаться со скотом, а на пастбищах иногда холодно.
— Ты пас скот?!
Он издал странный мягкий звук.
— Трудно поверить?
Газеты пестрили снимками братьев Карлайл — этих принцев австралийской пустоши, но представить себе Алекса ковбоем? Невероятно. Час назад она бы рассмеялась в голос. Да, жизнь часто преподносит нам сюрпризы.
— А ты, Зара, умеешь? — он кивнул в сторону огня.
— Нет, — девушка улыбнулась.
— Но любишь природу?
— Почему ты так решил?
— Ты упомянула, что приезжала сюда.
— Здесь чувствуешь себя свободной. Ни тебе расписаний, ни давления, ни обязательных встреч.
— Не возражаешь против отсутствия коммунальных удобств?
— Не буду лгать, — она улыбнулась и покачала головой. — Я скучаю по приличному душу, горячему и продолжительному.
Хрипловатый голос оборвался, она подняла голову и обнаружила, что он пристально наблюдает за ней. И снова почувствовала, как кровь превращается в расплавленный шоколад…
— Ты приезжаешь сюда одна?
— Оглянись, Алекс. — Зара посмотрела на кровать, и ее сердце подпрыгнуло. — Вряд ли здесь достаточно места для группы.
— Я говорю не о группе.
Нет, конечно, он имеет в виду мужчину, горячего и страстного любовника. И если бы он не наблюдал за ней своими серьезными, внимательными глазами и она бы не сидела здесь обнаженной, закутанной лишь в покрывало, то сумела бы рассмеяться.
— Я приезжаю сюда, когда хочу остаться наедине с собой. Убегаю, — тихо объяснила она.
В огне треснула и зашипела ветка.
— От чего ты бежишь, Зара? — спросил он.
— От жизни, от планов, от постоянной занятости, суеты. — Зара пожала плечами. Наверно, ей стоит закрыть рот, но очень тянуло поговорить. — Последний раз после смерти мамы я бежала от… — Она замолчала, пытаясь подобрать нужное слово. И вдруг осознала пустоту вокруг себя: ни семьи, ни связей. — Звучит, наверное, чудно, но я бежала от одиночества, от места, где ты всегда была не одна, а тут…
