Когда деревья станут большими - [31]

Глава 28

Дилия очнулась и приоткрыла глаза. Голова была как в тумане. Она лежала ничком на холодном каменном полу не в силах понять, день сейчас или ночь. Во рту ощущался солоноватый привкус крови. Язык опух и онемел. Она попыталась вспомнить хоть что-то, например, где она, и как сюда попала, но острая боль пронзила голову. Дилия попробовала встать, но вокруг всё закружилось, а к горлу подкатила тошнота. Затылок ужасно болел. Память возвращалась постепенно и какими-то урывками, отказываясь воссоздавать полную картину. Боль слегка отступила только после того, как она сильно сжала ладонями виски.

«Я должна отсюда вырваться…» — крутилось в сознании. Вместе с этим она понимала, что, если ей не удастся овладеть собой, и обрести власть над собственной слабостью, то побег будет невозможен. Дилия огляделась: её окружали каменные сырые стены темницы. Запах плесени смешивался с ещё более резким запахом человеческих испражнений. На покрытом толстым слоем грязи полу лежала солома. В углу стояло железное ведро. В маленькое окошко с ржавой толстой решёткой пробивался скупой свет.

За дверью послышались шаги, и вскоре, к ней зашли двое. Один был «ближнебоем», другой — врачевателем. Сразу с порога воин произнёс:

— Ты находишься в императорской тюрьме, здесь магия не работает. По приказу императора у всех пленных магов берётся кровь.

Он повернулся к врачевателю и заорал:

— Эй ты, пошевеливайся.

Маг весь сгорбился, неестественно согнувшись, и подошёл к Дилии.

— Простите, — шёпотом пролепетал он и достал нож. Взяв руку Дилии, вложил острие в её ладонь и, сжав, подставил склянку. Она поморщилась. Кровь послушно побежала в бутылочку. Дилия понимала, что бессильна, и это приводило в состояние, близкое к оцепенению. Всё, на что она была сейчас способна, это молча наблюдать, как густая, тёмно-красная жидкость стекает в слегка дрожащую в руках мага ёмкость.

— В плен берут только магов, вам ещё повезло, — еле слышным шёпотом сообщил врачеватель, забирая нож и, видимо, желая подбодрить пленницу.

— Шевелись, — рявкнул воин.

Маг, так же прогнувшись, покинул темницу. Дверь захлопнулась, послышались гулкие удаляющиеся шаги. Дилия оторвала ленту от подола своей нижней юбки и перевязала руку. Спустя пару минут за стеной раздался настойчивый стук.

— Есть кто? — вопросил немолодой мужской голос.

— Есть, — ответила она.

— Ты кто? — поинтересовался сосед.

— Врачеватель, — ответила Дилия, слегка оживившись.

— Я тоже, — отозвался мужской хриплый голос.

— А зачем им кровь?

— Ищут императорских отпрысков.

— Разве у императора есть наследник? — удивлённо поинтересовалась Дилия.

— Молодым когда был, любил гульнуть, а его кровь-то особая. Возможно, ребенок нашего императора — наследник божественного дара. А это для душегуба местного может поражением обернуться.

— Разве не каждый наследник с «даром богов» рождается? — продолжая удивляться, спросила Дилия.

— Нет, девочка, это обычно не принято обсуждать, но последний император с божественным даром лет так двести тому назад скончался. Сейчас даже никто не знает, что за дар то был. Слухи ходят, но точно никто не знает. Да они все разные, слухи то эти. А вот твари летучие — дело рук наследника императора Свирии, дар недавно ему открылся. Вот император и предположил, что, может, по закону равновесия и у нашего императора есть наследник с даром. Надеюсь, так и есть, и избранный в безопасности, иначе конец Шангии… — и он замолчал.

Дилия попыталась покомфортнее устроиться на куче сена. Её тревожили мысли об угрозе, нависшей над всеми, кто ей дорог.

«Если действительно Шангия падёт, что будет с ними? Что ждёт свободолюбивый народ севера? Смерть или вечное рабство. Хотя смерть, конечно, предпочтительнее», — думала она.

Прошёл день, а может, два. И дверь в камеру распахнулась. Дилию схватили, надели мешок на голову, связали за спиной руки и куда-то поволокли. Она всю дорогу мечтала о смерти. Попасть в рабство было самым страшным из возможного развития событий.

Когда мешок с головы сняли, она зажмурилась от яркого света и, только когда глаза немного привыкли, увидела, что стоит в большом белом мраморном зале. Огромные окна выходили на тёмные стены замка, зубцы которых уже были окрашены в розовый цвет первыми лучами проснувшегося солнца. В гигантских кованых канделябрах ещё горели алые свечи, от них исходил мягкий, слегка мерцающий свет. Почти в центре зала возвышался трон, нереально внушительных размеров. При виде всего этого создавалось впечатление, что здесь живёт великан. Дилия воспринимала происходящее как страшный сон, но он не спешил заканчиваться. Её толкнули вперёд, и, не удержав равновесия, она упала на колени. В зал кто-то вошёл.

— Подними глаза, — приказал этот кто-то.

Она подняла глаза на вновь пришедшего. Это был молодой светловолосый человек, скорее всего, её ровесник, широкоплечий, высокий, крепкого телосложения и с таким же цветом глаз, как у неё. Но точно не великан. Он махнул рукой, и за спиной Дилии раздались удаляющиеся шаги.

— Они ушли, — произнёс он. — Мы одни. Я — сын императора, Рунас. Назвали меня в честь легендарного предка. А кто ты?