Когда цветут реки - [11]
— Они собрались? — сказал он.
— Собрались.
— Идем!
Человек в синей куртке помедлил.
— Не угодно ли будет уважаемому наставнику обратить внимание на бумагу, которую мне передали на переправе в Цзэйцзинь?
Учитель оживился:
— Ты исполнил мое поручение?
— Исполнил. Вот бумага.
Человек в куртке порылся за пазухой и вытащил объемистый сверток. При тусклом свете ясно обозначился большой шрам у него на щеке.
Учитель трижды поднял над головой и потом развернул длинный рулон бумаги, испещренный красными и черными знаками.
— Великие слова! — воскликнул он. — Священные слова! Печать Небесного Государства Великого Благоденствия! Печать великого Небесного Царя!
— Осмелюсь обратить внимание, — спокойно сказал человек с рассеченной щекой: — лучше не говорить так громко.
— Идем! Идем! Туда!
Они быстро покинули кумирню.
— Бежим за ними! — шепнул Линь.
И мальчики кинулись в кусты.
4. «Малые мечи»
На лесной прогалине горели фонари. Выступали из темноты резко очерченные скулы и хмурые глаза. Здесь было не меньше пятидесяти человек. Передний ряд расположился на корточках прямо на земле. За ним поднимался второй ряд. Всюду виднелись одинаковые бритые лбы. Подальше в полумраке чуть-чуть поблескивали наконечники пик. Красные и желтые кисти свешивались с них.
Посреди полянки торчал воткнутый в землю широкий меч. Около него человек, закутанный в разноцветное тряпье до самых глаз, читал гнусавым — по-видимому измененным — голосом. В руках у него был большой рулон бумаги, весь густо покрытый черными и красными знаками.
— «.. Я раздумываю о нашей стране. Это Поднебесная страна — страна китайская, она не есть страна варваров. Одежда и пища ее китайские, а не варварские. Дети, женщины, народ ее — китайские дети, китайские женщины, китайский народ, а не дети, женщины и народ варваров. На наше горе, варвары, воспользовавшись нашей ошибкой, наполнили смутой Китай, захватили Поднебесную страну, как разбойники, насильно отняли китайскую одежду и пищу и мучают детей, женщин и весь народ Китая…
Эти варвары заставляют блестящие таланты, замечательных своими дарованиями людей Китая, предаваться тяжелой скорби и умирать. Когда же находятся люди, встающие во имя справедливости, чтобы возродить Китай в его могуществе, они пускают в ход клевету, говоря, что такие люди думают о возобновлении великих смут и истребляют их род…
Державное небо внушает трепет своим гневом. Оно повелело мне. Небесному Царю, почтительно выполнить свою устрашающую волю: утвердить знамя справедливости, вымести и изгнать зло и несчастье, расширить и очистить это цветущее царство, почтительно привести в исполнение кару, посылаемую небом…
Вы, простой народ, скорее поверните свои головы и поклонитесь истинному духу и оставьте злого духа. Вернитесь к человеческому роду и освободитесь от рода чудовищ..
Всенародно объявляем это Поднебесной стране. Да будет так! Каждый да почтительно исполнит!
К сведению всех: дано за нашими печатями в седьмой день, пятого месяца, второго года Тайпинов Тянь го». Внимание! — воскликнул чтец, взмахивая бумагой. — Здесь подлинные красные печати Небесного Царя Небесного Государства Великого Благоденствия! Внимание и повиновение!
Пики заколыхались. В толпе пробежал подавленный шепот.
— Кто хочет сказать?
Выступил вперед сухой, жилистый крестьянин. Закрыв лицо рукой, он поклонился и учтиво произнес:
— Да будет мне позволено спросить; кто такой великий Небесный Царь, который приложил свои печати к этой бумаге? Мы хотим услышать о «Красных Повязках».
— Истинно так! — загудели кругом.
— «Красные Повязки» и есть люди Тайпин, — отвечал чтец. — Они восстали против чужеземного императора из племени маньчжур, который сидит в Пекине. «Тай пин» — значит «великое благоденствие». Приближается царство всеобщего великого благоденствия! Маньчжурским чертям и помещикам приходит конец! Девять областей Китая будут свободны! Слушайте! Повинуйтесь!
Чтец возвел руки к небу. Одна из его рук судорожно сжимала рулон бумаги.
— Пусть Ван Чао-ли отпустит нам долги и вернет общинный амбар! — вдруг сказал чей-то гулкий голос из задних рядов.
— Да, пусть простит долги!
— И пусть вернет участки, которые он забрал за долги!
— И водяные помпы пусть дает бесплатно! Воду! Воду!..
— Внимание! — крикнул человек у фонаря. Глаза его блестели лихорадочным светом. — Что такое водяные помпы и долги вашей деревни перед величием единого бога, небесного отца и бога — старшего брата? Опрокиньте идолов, сожгите деревянных истуканов! Без бога великий Небесный Царь — ничто! Слушайте мои слова!
— Это учитель Ван Мин, — шепнул Линь своему приятелю Ю. — Я узнал его по голосу.
Мальчики сидели в кустах. Они пробрались сюда через двойную цепь караулов, по тропинкам, которые знал только один Линь. Путешествие было опасное. Всякому непосвященному, найденному в кустах, грозила смерть. Мальчики продвигались, глядя на светлую точку в зарослях, и наконец нашли то: что искали.
— Зачем они здесь? — спросил Ю.
— Молчи. Это тайное общество. Это собрание «Малых Мечей»…
— Великому вождю тайпинов было восемнадцать весен, когда он пришел в Кантон на публичные экзамены, — начал рассказчик. — Он был учителем в деревне, где жила его семья. Предки его земледельцы, они пришли с севера.
В книге собраны три повести: в первой говорится о том, как московский мальчик, будущий царь Пётр I, поплыл на лодочке по реке Яузе и как он впоследствии стал строить военно-морской флот России.Во второй повести рассказана история создания русской «гражданской азбуки» — той самой азбуки, которая служит нам и сегодня для письма, чтения и печатания книг.Третья повесть переносит нас в Царскосельский Лицей, во времена юности поэтов Пушкина и Дельвига, революционеров Пущина и Кюхельбекера и их друзей.Все три повести написаны на широком историческом фоне — здесь и старая Москва, и Полтава, и Гангут, и Украина времён Северной войны, и Царскосельский Лицей в эпоху 1812 года.Вся эта книга на одну тему — о том, как когда-то учились подростки в России, кем они хотели быть, кем стали и как они служили своей Родине.
В этой книге рассказано о петровской России — о первых московских печатниках и введении новой гражданской азбуки. По воле случая герой повести едет от Москвы до Полтавы, и его глазами читатель видит картины тогдашней жизни.
Историческая повесть о Гражданской войне в США в 60-х гг. XIX в., о героине американского народа негритянке Гарриет Табмен, сражавшейся за освобождение негров от рабства.
Это — книга о музыкантах прошлого века. Но они представлены здесь не только как музыканты, а как люди своего времени.Вы увидите Бетховена, который пророчит гибель старому миру; Шопена и Листа, переживающих страдания своих угнетённых родичей; Чайковского, который мучительно борется с одиночеством; студентов-революционеров, в глухой степи поющих хором Мусоргского, и многих других творческих людей разных стран и народов.Это — книга о труде и таланте, о звуках музыки, которая звала человечество к свободе и счастью.
Повесть о поколениях революционеров: о декабристах, о Герцене, о зарождающемся движении марксистов. В центре повести — судьба двух мальчиков, один из которых стал профессиональным революционером, другой — артистом театра.Для младшего возраста.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.