Когда цветут камни - [138]
— Тихо, тихо, это стропы перегорели, — проговорил повар.
— Где достать еще бензина? — спросил Вернер.
— Сейчас вылью последние капли. Много пошло на Еву Браун, — пожаловался Кемпка.
«Вот как разговорился», — отметил про себя не на шутку перепуганный Шульц.
Костер снова вспыхнул и снова быстро погас.
— Не горит…
И в эту минуту Шульц окончательно уверовал в святость Гитлера. «Да, он святой человек. Смерть отступила перед ним в тот роковой час, когда взорвалась бомба, подложенная под его стол заговорщиками. Готовилось еще одно покушение: в самолете, на котором Гитлер собирался лететь в Мюнхен, была запрятана под сиденьем мина замедленного действия. Гитлер уже шел к этому самолету и вдруг повернул обратно, будто святой дух подсказал ему об опасности. Наконец, Гитлеру угрожала верная смерть от американских бомб. Сам бог охранял его. Вот почему его тело не подвластно огню. Он все слышит и все видит. Надо уходить…»
— Куда? — остановил его Вернер, схватив за руку. — Фюрер не простит тебе дезертирства. Он завещал…
— Что же делать? — уже не скрывая своего страха, спросил Шульц.
— Надо сжечь, — ответил Вернер. Зная, что Шульц верит в святость Гитлера, он добавил: — Тем, кто исполнит это, бог отпустит все грехи, и наш фюрер с того света будет руководить поступками своих верных сторонников. Не будем терять времени. Скоро ворвутся русские…
Во дворе была глубокая яма с бетонированными стенками. За последние дни в этой яме сожгли много бумаг. Над ней высилась черная куча бумажного пепла. Вернер, Шульц и повар сбросили в яму полуобгоревший труп Гитлера, и он бесследно утонул в пепле. Потрясенный Шульц попятился к тайному ходу в подземелье.
Там, в темном углу, кто-то переговаривался. Шульц прислушался. Голос сказал:
— На мосту Бюргерштрассе русские выкинули ответный белый флаг и прекратили огонь.
— Хорошо, идемте, — ответил голос.
— С богом.
Шульц отступил в сторону. Мимо него с белыми флагами прошли посланцы Фриче и два офицера из штаба бригады «Адольф Гитлер».
— С богом, — повторил кто-то из темноты.
Шульц не сомневался, что Гитлер может подняться из ямы, встать у тайного входа в подземелье, заваленного бумагами, и преградить ему путь. Озираясь, он пошел искать другой подземный ход. Он должен был вырваться туда, на запад. Вырваться во что бы то ни стало.
Прибыв на командный пункт генерала Бугрина, комендант Берлина Вейдлинг заявил, что вверенные ему войска танкового корпуса и пехотные части Берлинского гарнизона, кроме войск СС, прекращают сопротивление и готовы сдать оружие. Говоря это, Вейдлинг обнажил голову с гладко зачесанными назад волосами и снял очки. Губы его потрескались, на щеках выступили синие пятна.
— Почему же войска СС не пришли к такому же разумному решению? — спросил Бугрин.
— Они не подчиняются мне, — ответил Вейдлинг. — Дальнейшее сопротивление бессмысленно.
Голова его затряслась.
Бугрин, переговорив по телефону с командующим фронтом, предложил Вейдлингу написать приказ войскам Берлинского гарнизона о капитуляции, указав пункты сдачи оружия. Вейдлинг беспрекословно подчинился, предупредив еще раз, что его власть не распространяется на войска СС.
— Хорошо, пишите приказ своим войскам, остальные сами сдадутся…
Через несколько минут Вейдлинг и сопровождающие его лица отправились на узел связи — передать по радио и телефонам приказ о капитуляции.
Вскоре появились парламентеры из имперской канцелярии с письмом Фриче. Выслушав их, Бугрин позвонил начальнику штаба армии:
— Ко мне пришла еще одна делегация, от директора пропаганды Фриче… Да, да, тоже парламентеры. Они просят у нас защиты… Необходимо дать сопровождающего офицера, чтобы они могли заехать к Фриче и отвезти его на радио. Он называет себя «известным лицом в Германии» и предлагает свои услуги — воздействовать на войска СС. Впрочем, эти войска, по моим сведениям, уже готовы капитулировать.
Проводив парламентеров усталым взглядом, Бугрин подошел к окну, распахнул его. Тиргартен, Тиргартен — черные развалины, огромная могила не одной тысячи советских воинов. Перед окном стоял опаленный, искалеченный осколками тополь. Его ветка тянулась к окну. На ней кое-где зеленели листки. Бугрин осторожно взял ветку рукой.
— Здорово, друг. Извини, некогда мне было поговорить с тобой… Трудное время, но не тужи, зеленей. Слышишь, какая тишина? Скоро взойдет солнце. Кругом камни, развалины, мрак, а ты докажи, что жизнь торжествует, и порадуй людей своей листвой…
Бугрин оглянулся: не слушает ли кто-нибудь этот ребяческий разговор с тополем? Мог ли он думать, что вот так и даже как-то глуховато закончится битва за Берлин? Тишина, оглушительная тишина как бы ошеломила его. Он еще не успел осознать значительности этой минуты. Внезапная тишина разбудила в нем желания, таившиеся под спудом. Хорошо бы тихонько появиться дома ночью, до восхода солнца, и, не тревожа спящих детей, шепотом поговорить с женой. О чем они стали бы говорить? Он этого не знал… Но, конечно, о жизни, о послевоенной жизни. Они будут говорить тихими словами, по виду буднично, очень просто, как положено русскому человеку, который привык и думать и говорить о великих делах и совершать их без лишнего шума. Разве восход солнца сопровождается громом и грозой? Но появление солнца над землей каждый раз приносит радость всему, что есть на свете живого.
Тематика сборника известного писателя И. Г. Падерина разнообразна: рабочий класс (повесть «На Крутояре»), солдаты Великой Отечественной войны, плодотворно работающие в настоящее время (повести «Ожоги сердца» и «Не уходя от себя»), прошлое нашей Родины (очерки).
Горит земля, горят камни, железо… Огонь выкатывается на воду, и пламя пляшет на стремнинах реки… Так бывает в момент вулканических извержений. Об этом ребята знают из книг или кино. А Косте Пургину, главному герою этой повести, довелось не только видеть, но и быть в круговороте такого огня, где в самом деле горели камни, железо и воспламенялась река: он очевидец и участник великого сражения советских войск с фашистскими захватчиками на улицах Сталинграда летом и осенью 1942 года. В ту пору Косте Пургину было одиннадцать лет.
В книгу вошли повести и очерки прозаика Ивана Падерина, в которых отображены события периода Сталинградской битвы. Главные герои повестей и очерков — наши воины, наш советский народ, сумевший выстоять и победить врага в этом крупнейшем сражении века.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.