Кофейная церемония - [6]

С Марком у пожилой женщины сложились более близкие отношения, чем с остальными жильцами: холостой мужчина и престарелая женщина, идеально подходили на роль матери и сына. В какой-то мере пространство, освободившееся от уехавшей дочери и усопшего мужа, занял Марк. Хозяйственные дела за небольшую плату вела Роза Самуиловна, что вполне устраивало увлеченного своей работой детектива.

– Добрый вечер, Роза Самуиловна.

– Добрый, Саша. Я принесла Марку ужин, пожалуйста, хоть ты заставь его поесть. Сидит как истукан уже час в своей «коме», ужин остыл давно.

– Я постараюсь, – пообещал он, хотя оба знали, что это не принесет никакой пользы, трогать Платова в такие моменты не имело никакого смысла.

– Зачем ты купил эту дрянь на улице? – указывая на бумажный стакан с кофе, недовольно спросила Роза Самуиловна. – Попросил бы меня, я бы сварила тебе кофе. Или тебе не нравится, как я его готовлю?

– Время уже позднее, не хотел вас беспокоить, – виновато улыбнулся Морозов, – я лучше пойду, попробую Марка накормить. Ощущая на себе одновременно недовольный и разочарованный взгляд экономки, Саша поспешил как можно быстрее заскочить в квартиру своего друга.

Марк сидел в кресле, подперев одной рукой голову. Глаза его были закрыты, вторая рука мирно лежала на подлокотнике, а скрещенные ноги вытянулись во всю длину. Морозову ничего не оставалось делать, как тихо сесть в кресло напротив.

Эта застывшая картина повторялась регулярно на протяжении всей их дружбы и общей работы. Будь рядом художник или скульптор, он с легкостью мог бы написать портрет Марка или запечатлеть его образ в камне. На роль натурщика для помпезного произведения Марк не слишком подходил: полноватое телосложение компенсировалось высоким ростом. Крепкие развитые плечи и конечности придавали его фигуре симметричности. Благодаря возродившейся моде на ношение бороды, на лице Марка уже неделю прорастала густая щетина, из которой торчал чуть вздернутый нос. Из-за глубокой посадки глаз и узкого прищура, как будто на лице постоянно присутствует улыбка, нельзя было с точностью понять, открыты они или нет. У Марка не было особых примет, за исключением родинки на правой щеке, которую скрыла растущая борода.

Платов не спал, но и ни один мускул его тела не дрогнул, когда в комнату зашел Морозов. Закинув в кресле ногу на ногу, Саша начал пить кофе и перелистывать добытые им в первой половине дня документы об обстоятельствах гибели банкира Парамонова и студентки Сидельниковой. Пока Марк погружен в себя, он решил сам попытаться понять, что объединяет этих людей и могут ли их смерти быть звеньями одной цепи.

– Кофе, где ты его взял? – вдруг спросил Платов, спустя десять минут после прихода своего друга.

– Да что он вам так дался? – с некоторым раздражением отозвался Саша. – Если хочешь, возьми, выпей, – и протянул руку со стаканом в сторону очнувшегося друга.

– Так где ты его взял?

– Купил. На углу твоего дома стоит мобильная кофейня. Ты что никогда напитки в них не покупал? На каждом перекрестке стоят.

– Кофе… крепкий, терпкий вкус и аромат, – сам себе под нос пробормотал Марк, – это может быть интересно. Так, – обратился он к Александру, – я вижу, ты достал материалы, давай-ка посмотрим, что интересного накопали твои коллеги.

– Так я не понял, ты будешь пить или нет?

– Нет, спасибо. Если захочу, тогда попрошу Розу Самуиловну. Она варит великолепный кофе со сливками, никакая кофейня ей не конкурент. Давай лучше приступим к делу, первой у нас погибла Лиза Сидельникова.

Картонная папка с порядковым номером и фамилий умершей студентки не отличалась значительной толщиной и первым документом в ней находился обобщенный рапорт полицейского проводившего проверку. В рапорте говорилось:

«… в 10 часов 15 минут в ходе плановых занятий в помещении лекционного зала №2 экономического факультета Южного федерального университета в результате сердечного приступа скончалась Сидельникова Елизавета Петровна, 1997 года рождения.

В момент смерти в лекционном зале находилось около 70 студентов и преподаватель экономической теории Фролова Екатерина Владимировна. В своих показаниях студентка Кравец Т. А., сидевшая рядом с Сидельниковой Е. П., пояснила, что у Сидельниковой Е. П. внезапно началась одышка и обильное потоотделение в области головы и шеи, после чего Сидельникова Е. П. пожаловалась на боль в груди. Кравец Т. А. закричала, что ее подруге плохо. Сидельникову Е. П. положили на скамью, в этот момент ее начало тошнить, речь Сидельниковой Е. П. стала невнятной и непонятной.

В 10 часов 30 минут прибыли врачи скорой помощи, которые зафиксировали смерть Сидельниковой Е. П.

Показания преподавателя Фроловой Е. В. и других студентов совпадают с показаниями Кравец Т. А.

Согласно заключению эксперта, смерть Сидельниковой Е. П. наступила в результате инфаркта миокарда…».

Далее шли ссылки на законы и правовые акты, на основании которых расследование прекращено.

– Не много же наработала полиция. Что в протоколе осмотра тела на месте происшествия? Что-нибудь изъяли? – глядя на тонкую папку, спросил Марк.

– Да, изъяли только пару тетрадок и шариковые ручки, которые в момент приступа были при ней.