Коэффициент любви, или Тайна нуля - [73]

Находившаяся в кабине управления Надя внезапно вмешалась:

— Так зачем же возвращаться, командиры, если на Земле докладывать нечего?

— Доложить есть о чем, Надежда Джандарканова, — внушительно заметил Бережной. — Задание спасателей выполнено.

— Этого мало, мало, мало! — упрямо твердила Надя. — Задание было не только у спасательного, но и у первого звездолета. Вспомните о кольце астероидов.

— Чего ты хочешь, не пойму? — удивился отец.

— Я прошу собрать весь сдвоенный экипаж.

— Здесь командует Бережной.

— Я могу дать, конечно, команду общего сбора, — отозвался командир спасателей.

Через короткое время в кабине управления собрались все шестеро звездолетчиков. Держались они в воздухе попарно: два командира, штурманы, два математика.

— Итак, друзья, — начал Бережной. — После маневра сближения наш технический модуль находится от нас со стороны Солнечной системы. Нам предстоит дать ему режим торможения, с ускорением, равным, скажем, земному ускорению силы тяжести, если не будет возражений со стороны присутствующих. На торможение уйдет земной год. Если поторопиться, можно прибавить ускорение. После доведения скорости до нуля, как вам всем понятно, в том же режиме начнется разгон в направлении нашей родной звезды. Двум математикам предстоит уточнить режим работы тягового двигателя.

— Имея соратницей последовательницу Софьи Ковалевской, о трудах ее в отношении «тайны нуля» я еще вчера узнал, справиться с такой задачей не так уж трудно, — весело заявил Бася Галлей. — Режим разгона и торможения будет адекватным земному!

— А я думаю, что в план командира Бережного нужно внести решающие поправки, — неожиданно заявила Надя.

Все удивленно повернулись к ней.

— Какие же это математические коррективы?

— С торможением надо подождать, пока мы не определимся, где же находимся.

— Это зачем же? — удивился Крылов.

Один Никита, который, очевидно, уже что-то знал, не выказывал удивления.

— Я все объясню, друзья. Думаю, что не я одна мечтала о совершении подвига во имя Великого Знания, для счастья многих людей. Мне ничего не удалось сделать…

— Спасти нас — это называется ничего не сделать? — возмущенно заметил Федоров.

— Ну конечно, ничего, почти ничего, очень мало, хотя жизнь каждого из вас бесценна. Вот и надо теперь использовать все эти наши жизни…

— Для чего использовать? — удивился Бережной.

— А для чего летел первый звездолет? Вы же сами, дядя Жора, свой жизненный путь избрали во имя предотвращения появления кольца астероидов в псевдосолнечной системе. Теперь наш общий долг сделать это.

— Но мы давно пролетели нужный нам звездный кристалл, — неуверенно заметил Галлей.

— А разве он единственный во Вселенной?

— А как же домой? — спросил Федоров. — Это сколько еще поколений пройдет?

— А какая разница, пятьдесят или сто поколений пройдет во время выполнения нами Высшего Звездного Подвига?

— А в этом что-то есть, хлопцы, — заметил Бережной. — До чего же жинки хитры умом.

— Предложение действительно весьма серьезно, — заметил Крылов. — Оно может быть принято лишь единогласно. Добровольно отказаться от возвращения на родную Землю после всего пережитого… — и он покачал головой.

— Я и предлагаю всем вместе решиться на такое дело. Неужели кто-нибудь может усомниться?

— Це дило треба разжуваты, — глубокомысленно заявил Бережной. — Вот кабы это Алеша Крылов предложил, я с ним в огонь и в воду.

— Считай, что ты согласился, — заявил Крылов. — Если ты свое задание спасателя выполнил, то я-то свое пока что и не начал выполнять, как повзрослевшая дочка правильно заметила.

— Мне это нравится! — заявил Вася Галлей. — В особенности потому, что предложено женщиной.

— Я от Васи не отстану, — заметил Федоров.

— Ну а меня, вижу, никто и спрашивать не собирается, — с улыбкой вставил наконец и Никита Вязов.

Так проведено было в звездолете «поименное голосование» о продолжении экспедиции с отказом пока возвращаться назад.

И звездолет продолжал свой полет в безднах Вселенной с предельно достижимой субсветовой скоростью.

Штурманы и математики стали отыскивать в звездной россыпи сформировавшийся звездный кристалл, где можно найти домен псевдосолнечной системы. Требовалось проложить к нему выгоднейшую трассу, определить, когда начать торможение и по какому направлению направить потом разгоняющийся тяговый модуль.

Шесть отважных звездонавтов отправились в безвестные дали предотвратить в неизвестном звездном кристалле «безумие разума».

Послесловие к третьей части

Нет большей загадки Природы, чем человек.

Древняя мудрость

Академик Михаил Михайлович Дьяков, занявший место в Академии наук после кончины на 98-м году жизни Виталия Григорьевича Зернова, долго не хотел брать к себе на кафедру релятивистской физики, которую оставил за собой, профессора Константина Петровича Бурунова, несмотря на его работу «Тайна нуля», развивающую положения улетевшей в звездный рейс математички Надежды Крыловой.

Но все изменилось, когда Михаил Михайлович приехал в Абрамцево навестить дочь Виталия Григорьевича в годовщину его кончины. Он увидел в саду шестерых ребятишек. Их чернокудрая красавица мать вышла навстречу Михаилу Михайловичу, оказавшись супругой профессора Бурунова Кассиопеей Сергеевной Буруновой.