Кодограмма сна - [2]

Например, Леночка Дождевая, похожая на подушку, все время похода шла первая, задавая ритм общему движению, но увидела на обочине змею и так загляделась ее первозданной красотой, что оступилась и подвернула ногу. Тогда обычно спящие на ходу прыщеватые тритоноподобные молодцы Любавых Фома и Абессаломов Тит в момент соорудили из своих штормовок носилки и всю оставшуюся часть маршрута несли в них Леночку, не позволяя никому себе помочь. Леночка скучать им не давала – пересказывала статью академиков братьев Покрасс о термодинамических процессах в неправильных галактиках из последней книжки научно-популярного альманаха "ЕЩЕ ЗВЕЗДЕЕ". Фома и Тит тоже развлекали Дождевую как могли. Один раз чуть не уронили в пропасть…

Ясно, что мы выдержали испытание с честью и сдали норматив на значок "ТУРИСТ – АСТРАЛОПИТЕК". В санатории перед обедом, когда нам выдавали значки и документы к ним, я подглядел в рапортичке Миши Ставраки как официально именовался наш горний десант – "ПОХОД ВЫХОДНОГО ДНЯ"… И хотя по шее за излишнее любопытство я получил сразу, как много значат эти простые серьезные слова я понял только теперь, накануне полдника. День, начавшийся так рано, действительно был выходным для меня. Я вышел из одной жизни в другую, если первую можно назвать жизнью, ведь теперь я уверен, что это была всего лишь одна из бесконечного множества форм существования белка, а нынче у меня даже шампунь для волос головы желтковый.

5

Устрою сейчас же, пока к полднику не звонили, допрос с пристрастием мерзким диверсантам, ублюдочным шпионам, страхолюдным агентам влияния – короче, займусь бесчеловечными экспериментами над своими воспоминаниями о своем недавнем прошлом. Настолько недавнем, что родимые пятна этого прошлого сильно зудят и чешутся. Сейчас я их лезвием фирмы "Нева" срежу и папиросой типа "Беломор" прижгу, недаром меня кличут строгим юношей…

Все говно началось с того, что забывать я стал платить вовремя за квартиру, за свет, за газ, за воду, за уборку подъезда, за телефон, и почту престал из ящика доставать. Кроме того, гимор был в том, что в гостях и в публичных местах, посещая сортиры стал я делать мимо очка, а если был унитаз, то и мимо унитаза. Но самое страшное – на курсах повышения квалификации я, как порядочный, записав название очередной темы или первоисточника, вместо четкого и ясного конспекта чертил из строки в строку всего лишь беспорядочно изломанную линию каракулей, которая без всякого смысла обрывалась посреди страницы, чтобы вновь возникнуть из чернильного пятна или рожицы на другой странице иногда через много страниц.

Конечно, я немедленно поделился своей бедой с товарищами по группе и с наиболее авторитетными преподавателями. Они с радостью пришли мне на помощь. Товарищи постановили в очередь колоть меня булавкой и выделили деньги из общественного фонда на ее приобретение. Преподаватели сговорились кричать на своих лекциях и семинарах: "Группа, газы!". Но вот хохма – от уколов булавкой у меня прошла изжога и сошла мозоль на пятке, а норматив по надеванию противогаза я выполнял первым. Очевидно, я не спал и мои филькины грамоты не были кодограммой сна.

Пришлось заняться самолечением. Я прилежно читал книги писателей-реалистов и авторов научно-популярной литературы, не пропуская описаний природы и технологических процессов. Я даже перестал брезговать книжками без "картинок и разговоров".

Я регулярно стал посещать концерты классической музыки, и ни разу меня не вывели из зала за громкое шуршание конфетными обертками. Я выучился нотной грамоте, чтобы следить за исполнением по партитуре.

Ни одна выставка изобразительного искусства не обходилась без моего участия. Уж я смотрел, смотрел натюрморты, пейзажи, абстракции, портреты, скульптуры и инсталляции. Пришел в результате к выводу, что развитие живописи остановилось на Шишкине, скульптуры на Мухиной, а лучшая инсталляция – оплаченный стол в ресторане.

Ходил в цирк смотреть клоунов и дрессированных попугаев. Совершал экскурсии по местам боевой и трудовой славы нашего народа. Зачем-то побывал в музее П.И. Чайковского в Клину. Один раз с коллективом мотальщиц с текстильной фабрики имени Илоны Сталлер. Другой раз с группой юных пожарников из детского дома имени Ж.- Ж. Руссо посетил мавзолей товарища Ленина. Я чуть было не купил билет в кино и не взял в профкоме контрмарку в театр!

Все без толку…

6

Я стал чахнуть… Нельзя было больше читать в стенной сатирической газете нашей редакции "ЗА ЯЙЦА" моих разящих фельетонов на темы корпоративной этики. Богемианствующие коллеги окончательно распустились и стали являться на службу – мужчины без галстуков, аккуратных стрижек, даже в свитерах и с похмелья, а женщины перестали надевать под верхнее платье белье, щеголяли голыми ногами в открытых туфлях и запросто раскуривали сигареты, папиросы, одна так даже трубку. Несколько раз я слышал, как в редакционной комнате отдыха при дамах рассказывались скабрезные анекдоты, и те, вместо того чтобы одергивать хамов, с энтузиазмом хохотали.

Не задаю я теперь и каверзных вопросов на политинформациях, чем славился прежде. Многие чинуши и формалисты, которых полным-полно притаилось в теплых коридорах таких без сомнения нужных и важных научных учреждений как НИИ ПРЕСНОВОДНОЙ ФАУНЫ, НЕЧЕРНОЗЕМНОЙ ФЛОРЫ, ЯЗЫКОЗНАНИЯ НАРОДОВ КРАЙНЕГО СЕВЕРА и прочих, коим имя легион, кинулись загружать почем зря своими подозрительными теориями происхождения ракообразных, пасленовых, палеоазиатских языков нас – скромных пролетариев умственного труда, тихих тружеников на ниве буквы и точки с запятой.